17 ноября на участке № 2 породой кровли сильно травмировало двух рабочих. В лаве нашего участка через каждые пять-шесть циклов выемки угля произошел сильный нажим и обвал кровли. Никакое деревянное крепление не выдерживает. Вот и снова после шестого цикла трое суток продолжался такой нажим. Добычи угля нет, работать в лаве очень опасно. Удивляет безрассудность шахтного руководства. У нас на штреке возле лавы уже полмесяца лежит металлическое крепление для лавы, но оно не используется. Не хотят терять добычу угля при переоборудовании лавы с деревянного крепления на металлическое. В конечном счете теряют еще больше…

С 23 ноября все же начали переоборудовать нашу лаву на МПК-1 (металлическое передвижное крепление). Установили вверху лебедку, затянули ею механический передвижчик и начали затягивать и устанавливать МПК-1. С удовольствием освоил работу передвижчика и управляю им при установке секций крепления. Мне довелось свой дипломный проект внедрять в производство на практике, только металлическая крепь была другого типа. 5 декабря лаву полностью переоборудовали. Пять дней участок работал в две смены, а с 10-го декабря — в три смены. Все бригады перевели с резервного участка. При таком креплении очисткой забой должен двигаться быстрее, без задержки.

28 ноября. Зашел к Хринову по поводу квартиры, а он: «Ты, Кравченко, так со мной разговариваешь, да еще и квартиру спрашиваешь, не хочу и говорить, уходи». Отвечаю: «Как вы со мной разговариваете, так и я с вами». Он: «Нет, ты, товарищ Кравченко, лучше уходи с этой шахты. Я и отношение в трест напишу, чтобы тебя перевели на другую шахту». Отвечаю: «Нет, никуда я не уйду, не гоните». Говорили долго. Он меня обвинял. Я его — в том, что грубит, как коммунист, не сдерживает своих слов. В конце Хринов всё же пообещал нам квартиру, если какая освободится.

А на следующий день было рабочее собрание шахты с участием заместителя редактора газеты «Радянська Донеччина». Во время собрания неожиданно для меня проявили свой бойцовский характер шахтеры. В вопросах и выступлениях они смело высказали свое отношение к хамскому, грубому поведению всех руководителей шахты, парткома и профкома, к их бездушному обращению с рабочими. Не ожидая такого, чинуши не смогли сказать в ответ ничего вразумительного. Молодцы рабочие, смело напомнившие, что они есть серьезная сила, с которой надо всегда считаться, что они могут объединиться и при необходимости взять власть в свои руки, отстранив от нее зарвавшихся чиновников всех уровней и рангов. У рабочего класса зреет революционное сознание, революционный дух… Мне хотелось выступить на собрании, но прения прекратили. Рабочие высказывали добрые слова в адрес Архипова, которого после отпуска назначили заместителем управляющего трестом. Он вывел шахту из прорыва, навел порядок и ушел на повышение, и это правильно. Только по профессионально-деловым и человеческим качествам должны повышаться руководящие кадры. Плохо, что на руководящих постах остаются такие лица, как Хринов и его окружение. От этого страдают люди и производство.

23 декабря выслал в редакцию газеты «Радянська Донеччина» свою заметку «Не могу молчать». В ней изложил все известные мне безобразия со стороны Хринова и его подручных, их отрицательные личные качества. Через две недели из редакции газеты мне ответили, что мое письмо отослано в Шахтерский райком компартии для рассмотрения и принятия мер; о них мне сообщат дополнительно… Забегая вперед, скажу, что 10 апреля 1956 года я снова отправил письмо в эту редакцию, указав, что никаких мер по моей заметке не принято, никакого дополнительного сообщения мне не поступило. Заявил, что не успокоюсь, пока не увижу результата.

31 декабря. Руководство шахты без зазрения совести Новый год объявило рабочим днем. Рабочие недовольны. Мы работали в первую смену. Из шахты вышли без задержки. На квартире у Раковых собрались их знакомые встретить Новый год. Они сразу пригласили меня за стол, но я ради приличия выпил немного вина и, уставший, пошел спать…

1 января 1956 года. На работу вышел во вторую смену, но из нашей смены пришли только подсобные рабочие и один человек из комбайновой бригады. Они ушли домой праздновать. Я тоже собрался уходить, но встретил вышедшего из шахты Яценко и вспомнил, что он мне недавно говорил: «Брат прислал письмо, просит сто пятьдесят рублей. Мать тоже просит помощи. Что делать — не знаю. Там думают, что в шахте много зарабатываю, а тут сам голодный сижу». Я сказал ему, что есть возможность заработать, пойти со мной на работу во вторую смену в лаву нашего участка для передвижения металлического крепления на новый цикл выемки угля. Он сразу согласился. Мы зашли в нарядную шахты к Хринову с этим предложением и с моим условием, что всю выполненную нашу работу запишут Яценко, а меня проведут дежурным мастером, и заработанные деньги выплатят нам сразу после выхода из шахты. Начальник шахты согласился. За время работы в лаве мы вдвоем передвинули одиннадцать секций МПК-1 и натяжную головку скребкового конвейера КС-1, спустили на низ лавы передвижчик ПМГ-2. По расценкам стоимость этих работ составила девяносто четыре рубля пятьдесят две копейки, а ввиду праздника в двойном размере — сто восемьдесят девять рублей четыре копейки.

Из шахты мы вышли в 22 часа. Деньги нам выдали сразу: Яценко — двести рублей, мне — сто пятьдесят. В этот раз Хринов сдержал свое слово. Яценко решил, что заработок на двоих, но я ему объяснил, что все эти деньги только ему. Он настойчиво предлагал половину заработанных денег, но у меня такого и в мысли не было. Поэтому категорически отказался и посоветовал ему лучше выслать матери на полсотни больше денег. Видел, что ему неудобно передо мной, а мне за него неловко… Думаю, что в душе он остался доволен. Хотя небольшая, но помощь ему.

11 января. Вышел из шахты, а навстречу мне рабочий нашей смены со словами: «Павлик, в рабочей бане снова вода холодная». На шахте у нас две бани: для рабочих — на первом этаже; для инженерно-технических работников — на втором этаже. Если в бане для ИТР всегда чисто, уютно, регулярно стирается рабочая одежда, то в бане для рабочих всегда пыльно и грязно, рабочую одежду стирают редко, поэтому с нее при одевании сыплется пыль. Да и с горячей водой частые перебои. С самого начала работы на шахте я отказался от итээровской бани, чтобы быть ближе с рабочими и лучше знать их нужды. Да и считал несправедливым такое разделение людей. Некоторые горные мастера тоже пользовались рабочей баней.

О холодной воде в бане звоню Хринову. Он обиделся, что позвонил ему, а не главному механику. Отвечаю ему: «Ах, так это уже не первый раз». Сразу же позвонил дежурному треста и сказал: «Разберитесь хотя бы вы с этим безобразием. Уже четвертые сутки вода в рабочей бане холодная. Шахтеры выходят из шахты потные, а мыться надо холодной водой. Многие уже ангиной болеют. А Хринов обиделся, когда ему об этом позвонили… Подумаешь, потревожили сон графа большого». Дежурный пообещал разобраться. Через пятнадцать минут дали горячую воду.

13 января. Приехали на шахту председатель райкома угольщиков Пронин и его помощник Чудов. Провели посменное собрание, потом Пронин сказал, что хочет поговорить со мной. После наряда мы зашли в кабинет председателя шахткома профсоюза. Пронин попросил выйти председателя профкома. Когда мы остались одни, он спросил, писал ли я заметку в редакцию «Радянська Донеччина». Я подтвердил это и всё то, что в ней написано. В конце нашего откровенного разговора Пронин сказал: «Я еще этим буду заниматься, не бойтесь, работайте».

14 февраля. Начал работу XX съезд КПСС. Как обычно, в связи с таким событием посменное собрание, поставлена задача — добыть больше угля. Участки работали по возможности. Но в честь съезда из шахты пришлось выходить пешком (почему-то не работала спускная карета для людей), а в бане мыться холодной водой. В связи с этим рабочие высказали много нелицеприятных слов и в адрес руководства, и в адрес XX съезда КПСС.

На этом съезде 25 февраля первым секретарем ЦК КПСС Н. С. Хрущевым сделан доклад «О культе личности и его последствиях», то есть о деятельности генсека Сталина за 30-летний период его руководства Великой страной. Основные положения этого доклада потом довели до сведения всех коммунистов и комсомольцев, а полностью он впервые был опубликован в журнале «Известия ЦК КПСС» № 3 за 1989 год. Чтобы объективно оценить этот доклад, надо лично изучить все подлинные документы того периода. Понятно, в то время я не мог отнестись равнодушно к репрессиям в сталинский период, когда неугодных власти людей уничтожали без тщательного расследования, без подтверждения доказательствами их вины и без открытого судебного разбирательства с участием защиты, как и к другим отрицательным моментам жизни того периода. Думаю, основную причину этому и многому другому отрицательному следует искать в вечной (сколько и существует человечество) борьбе за власть на всех уровнях, во всех государствах. Обычно такая борьба ведется беспощадно и жестоко. В данном случае — борьба Хрущева со Сталиным, нечестная и непорядочная. Это борьба живого, имеющего полную власть в государстве, с мертвым, беззащитным телом, которое не может ни возразить, ни постоять за себя. Поражаюсь двуличности таких индивидуумов, как Хрущев. При жизни Сталина он, как и многие другие, ради своих личных, эгоистических интересов ни разу не возразил ему, одобрял все его действия и требовал этого от своих подчиненных. Подхалимничал перед ним. Как шут, плясал по его требованию. А после смерти Сталина показал, какой он «герой», не боится усопших, а фактически показал свое истинное подленькое нутро. Хрущев к власти стремился и неправедным путем получил ее. Пытался реформировать народное хозяйство, но ничего хорошего не получилось. Скатился на путь субъективизма и волюнтаризма в управлении партией и государством. Из состава РСФСР передал Крым в состав УССР вопреки желанию населения Крыма, заложив тем самым для потомков мину замедленного действия, которая в любое время может взорваться, т. к. проводимая украинским националистическим руководством политика и избранный им путь на разрыв отношений с Россией в пользу Запада и НАТО способны повредить предохранитель взрывного устройства. Последние предвыборные открытые провокации безмозглых националистических молодчиков, направляемых «оранжевой» властью из Западной Украины против Черноморского флота РФ и его маяков направлены на ускорение взрыва, на возникновение серьезного конфликта между Россией и Украиной, от которого пострадают обе стороны, но вряд ли Украина сохранит свою государственность. Благо что Россия сохранила, а в последнее время и укрепила свое могущество, свой военный потенциал, способный ликвидировать любого противника, любого агрессора, любого негодяя и везде защитить свои интересы. Об этом периодически напоминают горячим головам российские политики и военачальники, президент РФ В. В. Путин. К этому стоит прислушиваться украинскому руководству и не подставлять свой народ. Ни Запад, ни НАТО защитить не смогут. Они хотя и коварны, но не глупы, чтобы ввязываться в серьезный конфликт с Россией ради чьих-то амбиций. Им выгодно на этом себе нагреть руки. Поэтому они постоянно будут способствовать возникновению конфликта между братскими народами. Дамы и господа, задумайтесь над этим серьезно, если вас еще не купили окончательно с потрохами ЦРУ США и Запад, ибо может быть поздно. Не обрубайте корни и ветки единого славяно-русского православного древа. Засохнет оно, пропадете и вы, панове. Не уничтожайте это древо, а удобряйте его своими добрыми делами, берегите его. Тогда оно будет могучим и даст всем нам добра во сто крат больше, чем фальшивый Запад и НАТО. А главное, сохранится наша основная сила — духовность и вера в добро и справедливость, а вся разлагающая западная нечисть будет преодолена и выброшена на мусорку. Будьте благоразумны, пусть капитал и золотой телец не затмит ваш разум!

При Хрущеве испортились взаимоотношения между двумя самыми крупными социалистическими государствами — СССР и КНР, не на пользу дружественным народам наших стран. В то же время он смело и решительно давал отпор ястребам США в своих эмоциональных выступлениях, в том числе и с трибуны ООН, встал на защиту свободолюбивой социалистической Кубы, возглавляемой легендарным Фиделем Кастро, поддерживал революционные движения в других странах — а восстание шахтеров и рабочих со справедливыми требованиями в Новочеркасске Ростовской области подавил безжалостно, с многочисленными жертвами. Против безоружных людей он направил войска, сформированные из лиц среднеазиатских национальностей, которые выполнили его преступный приказ о расстреле, хотя перед этим военнослужащие-славяне категорически отказались выполнить его. Такие действия в корне противоречили коммунистическим идеалам и принципам интернационализма, наносили им большой вред.

Во главе СССР Хрущев находился десять лет, затем был бесславно свергнут другими заговорщиками, приведшими к власти Л. И. Брежнева.

1 марта. В лаве нашего участка два пережима угольного пласта и оба валятся. Кровля очень слабая, залегание пород в них вертикальное, окаймленное с обеих сторон сыпучей породой. Поэтому и происходят обвалы высотой десять — пятнадцать метров, шириной по падению (уклону) три — четыре метра и длиной по простиранию четыре — пять метров, то есть сразу в одном месте обваливается двести-триста кубометров породы. Чтобы разобрать завал, породу в выработанное пространство приходится перебрасывать лопатами по два-три раза. О разборке завалов пишу акты, чтобы заплатить рабочим хотя бы их ставку. Иду подписывать к главному инженеру или начальнику шахты. Они не хотят подписывать, говорят, что много плачу́ рабочим. Они стараются экономить даже на тяжелом труде рабочих, так как за экономию получают премию. Пытаюсь доказать им, что такой труд должен оплачиваться еще больше, но руководители не хотят это понять. Заявляю, что меньше рабочим платить не собираюсь. Между нами очередной конфликт. Чиновники не понимают простых вещей: если рабочим мало платить за их труд, завалы будут разбирать в два-три раза дольше, в это время не будет добычи угля, следовательно, не будет и прибыли. При нормальной оплате труда рабочие и трудятся старательно.

8 марта. В связи с завалами в нашей лаве постоянно дежурят работники треста. Сегодня их двое. Когда они с нами находились между двумя пережимами в лаве, нас завалило с двух сторон, оказался перекрытым выход из лавы. Мы попали в ловушку. Трестовские работники перепугались очень, а нам не привыкать. Главное — без паники. Об этом вскоре стало известно руководству шахты. С других участков собрали проходчиков и откопали нас, сделав проход через завал. Среди ночи прибежал и Хринов. Мы сказали, что завал произошел по его вине. Он без ведома начальника участка распорядился выбросить из лавы три секции МПК-1. Теперь он, конечно, понял свою глупость и чувствовал себя неудобно. Но зато подписал все акты на разборку завалов, которые раньше не хотел подписывать. Как говорится, «жареный петух клюнул…»

27 марта. Руководство шахты единодушно меня перевело на участок № 2, надеясь, что другой горный мастер будет меньше платить рабочим за породу при разборке завалов. Рабочие нашей смены мой перевод восприняли с негодованием, требовали у начальника участка и начальника шахты отмены этого решения. Я тоже не хотел уходить от рабочих своей смены, хотя меня переводили на лучший участок, чему очень удивился главный инженер шахты Хаменко (фамилия изменена). В ответ заявил: «Если для вас важнее всего побольше денег, то для меня доверие шахтеров важнее денег».

При переводе Хаменко и Хринов заявили: «Ну, уж там не будешь „породу писать“». Но вот не прошло и недели, как подношу акт на оплату породы. Снова скандал, не подписали. Хаменко посмотрел и отдал Хринову, а тот: «Вот видишь, я же тебе говорил… Он везде породу найдет». Потом — ко мне: «Забери акт, и чтобы я больше этого не видел». Отвечаю: «Писал и буду писать. Переписывать или аннулировать акт не буду; у меня этого и в голове нет, он уже зачитан рабочим и соответствует тому объему работы, который они выполнили. Ущемлять и обманывать рабочих никогда не буду. Это нечестно и незаконно. Вам бы тоже следовало это понять и делать по совести». Ушел с неподписанным актом.

А 13 апреля у нас состоялось участковое рабочее собрание, на котором присутствовали Хаменко, парторг и председатель профкома. Оно проходило бурно, выступали многие шахтеры со смелой, справедливой критикой руководства шахты, вскрывали недостатки, мешающие работать и выполнять план добычи угля. В своем выступлении я остановился на несвоевременной подаче на участок крепежного леса и порожняка для угля, а также на неподписанных актах на уборку породы. Хаменко чувствовал себя неуютно, пытался мешать выступающим, но его сразу же поставили на место. На следующий день он посетил лаву нашего участка. Мы показали ему породные места. После этого подписали все мои акты на уборку породы и по ним полностью произвели оплату труда рабочим. Если прав — не отступай!