Глава 3

Пол оторвался от пишущей машинки и посмотрел на Мэриан. Та рассеянно взирала на обои с причудливым узором и грызла кончик шариковой ручки.

— О чем ты думаешь?

— Пытаюсь придумать девиз из десяти слов для викторины.

Пол облокотился на клавиатуру.

— Что бы ты хотела выиграть?

— Машину. Потом я ее продам и рассчитаюсь с долгами.

— Понятно. Как насчет чашечки кофе?

Мэриан отложила ручку.

— Нет-нет, — запротестовал Пол, — я сам собирался это сделать. Ты занята важным делом — не то что я.

Она запустила в него ручкой, но он успел скрыться за кухонной дверью.

— Можно прочитать, что ты сегодня написал? — крикнула она вслед.

— Валяй.

Мэриан наклонилась над столом и вытащила из машинки лист бумаги. К тому времени как вернулся Пол, она успела перечитать эти четыре абзаца раз шесть, не меньше.

— Спасибо, Пол.

Передав ей чашку, он опустился в кресло и взял газету.

Он прожил у них уже две недели, но чем больше Мэриан его узнавала, тем он казался загадочнее. Она ревновала Пола к прошлому, а до этого — к пишущей машинке, пока он не догадался и не стал работать в ее присутствии. Он привык спрашивать ее мнение, делился замыслами, даже просил записывать ее мысли и чувства, чтобы он мог ими воспользоваться. В своем последнем рассказе Пол вывел их с Мадлен. Читая, Мэриан покатывалась со смеху и бросалась в него диванными подушками. Пол сознательно исказил многие слова и поступки. Иногда он ставил Мэриан в неловкое положение — например, когда пытался анализировать ее чувство к нему. В такие минуты она замыкалась в себе; он не настаивал, а писал как думал, а потом спрашивал: правильно? Обычно его догадки оказывались верны, но Мэриан неизменно отвечала: «Мое дело — знать, а твое — догадываться». Разумеется, она его любила и ничего не имела против того, чтобы он это знал, — просто он должен был первым сказать о любви.