— Понял, понял, я не готов…

— Ты все еще не готов принять мои знания!

Убрав руку, я, было, задумался, но потом решил временно махнуть на эту находку рукой. Время потеряю много, а какой будет результат — непонятно. Лучше подожду, может на форуме кто отпишется. Решено, и ухватив, Тима за шкирку (он пытался хотя бы горсть монет напоследок вытащить) мы двинулись дальше. Еще полчаса ходу и одну отметку на карте с логовом медведей и наконец-то первая цель нашего путешествия — деревня Ромашково. Поселение расположилось среди живописной долины, среди полей, засеянных пшеницей и гречихой. Сама деревня частокола не имела, но каждый двор был огорожен высоким и глухим забором, впрочем, с открытыми воротами и калитками, через которые были видны ползающие по траве дети, женщины стирающие белье во дворе, в больших деревянных корытах, старики, сидевшие на завалинке и щурившиеся на солнце. Деревня была в две улицы, дворов на двадцать, с кузней, мельницей и трактиром. Я даже растерялся от выбора куда идти. Все же решил начать со старосты. Оглядев стайку глядевших на меня издали ребятишек, я прокричал:

— А кто мне дом старосты покажет? — дождавшись пока почти все переведут взгляд на одного из них, обратился к нему. — Ты же его сын? Проводишь к нему?

— А вы из лука дадите стрельнуть? — не растерялся тот.

— А — на, стреляй прямо сейчас, в ту сторону куда идти надо, заодно по пути стрелу подберем.

— Чо, честно?! — изумился такой быстрой капитуляции мальчонка.

— А я тебя хоть раз обманывал? — использовал я убийственный аргумент.

После трех выстрелов (а именно столько потребовалось, чтобы дойти до дома старосты), одной подстреленной курицы, что на свою беду выскочила в последнюю секунду перед выстрелом (к счастью со двора старосты) — счастливейший пацан, уже считая меня своим лучшим другом, помчался получать нагоняй за птицу, а я стучал в резную дверь довольно большого дома.

— Если задержимся, то куркой можем отужинать, а то уже и так полдник пропустили — вполголоса поделился мыслями Тим.

В этот момент дверь открылась и на пороге предстала э-э… Баба Яга? Ну в общем страшная-престрашная женщина неопределенного возраста.

— Пшли прочь, попршайки! — довольно противным голосом прошамкала бабка, — Хдят тут вские! Пшли говрю!

— Ты говори, говори, да не заговаривайся! — жестким голосом ответил на дерзость, делая шаг вперед. — Ты сначала посмотри кого оскорблять пытаешься.

И с этими словами показал ей перстень лорда земель, впрочем, не произведшего никакого впечатления на эту кикимору.

— Вот я говрю, попршайки! — уличительно ткнув пальцем, проскрипела старуха. — Пршли, будут деньгу прсить, людёв в войска требвать! Сами ничеу не можут, все простых крестян обирають!

Растерявшего меня от подобной наглости спас Тим (а как тут не растеряться, скажи такое мужик, уже бы отвечал за свои слова, а бабке-то чего делать — не знаю, ну нет таких инстинктов у офицера российской армии).

— Ты кошелка старая, кочерыжка гнилая, рухлядь сопревшая, смердка убогая, как смеешь с лордом говорить?! Совсем страх потеряла? Кнута захотела? Или может на тебя вон дракона натравить, живо все тебе спалит, будешь знать! А ну старосту зови живо, пока господин не рассердился!

Бабка было набрала в грудь воздуха, чтобы ответить, но в этот момент ее отодвинули в сторону, и из дому выскочил мужик лет тридцати, быстро закрыв за собой дверь, для надежности подперев ее спиной.

— По-здорову, вам люди… Э-э нелюди добрые! Я стало быть и есть староста, Никероном звать. А то моя теща будет, что б ее лешие забрали!

Мужик совсем не был похож на деревенского жителя: небольшая, укладистая бородка, не длинная стрижка, шелковая рубашка, с широкими рукавами, щегольские сапоги, разве что брюки портили весь вид, являясь самыми обычными крестьянскими штанами.