- Гринцев... Алексей, ты же понимаешь, что это не простые люди? Это не полиция. Это на порядок повыше.

Оп. Секретная Служба? Неужели дело оказалось настолько высокого профиля, что оно попало сразу в реестр безопасников, минуя полицию и Государственное Сыскное Бюро? Надо бы разобраться. Меня вдруг как током ударило. В голове всплыли те самые последние слова налетчиков перед взрывом.

Мы взыщем их с твоей жены и детей.

Следовало немедленно рассказать об этом. Пожалуй, оно и лучше, что делом сразу будет заниматься Служба. У них возможностей явно больше, чем у обычной полиции, даже несмотря на действовавшие последние несколько десятилетий соглашения по ограничению полномочий специальных организаций и институтов. Я с усилием перегрузил себя из капсулы в инвалидное кресло.

Клинский на этот раз повез меня по коридорам сам, не став вызывать Ашота. Видимо, требовалось обойтись без лишних ушей. Отчего-то я совершенно не удивился тому, что доктор может сотрудничать с оборонкой. В конце концов, он был занят в проекте, который способен потенциально в десятки раз снизить смертность и потери эффективности любых вооруженных сил.

Мы поехали не тем же путем, который я пришел, а в другую сторону. Длинный ряд металлических дверей казался бесконечным. Нумерации после цифры «сто» уже не было.

- Это все кельи вроде моей? Для участников проекта? - спросил я, чтобы хоть как-то развеяться по дороге. - Но зачем так много?

Клинский не удостоил меня быстрым ответом. Пройдя мимо сотой камеры, он наклонился ко мне и прошептал на ухо:

- Это на вырост. У нас очень серьезные потенциальные клиенты. Очень, очень серьезные.

Я понимающе кивнул. Что уж тут непонятного. Учитывая нарастающую по всему миру напряженность, армия всерьез решила подойти к вопросу. Денег у государства на это хватало, судя по всему, в отличие от пенсий и зарплат бюджетников.

Наконец, спустя четверть с небольшим часа пути, мы остановились у тупиковой двери, без маркировок и номера. Клинский выдохнул, зачем-то поправил полы своего белого халата и даже выключил планшет. Я понял, что он волнуется. За все наше недолгое знакомство доктор произвел на меня впечатление человека, которому до лампочки все, кроме его дорогого проекта. «Ви-жизнь» и Клинский, как я понял из его файлов, были практически синонимами.

- Рекомендую говорить все как есть и ничего не утаивать, - негромко сказал он, протягивая руку к двери. - Это не те люди, с которыми стоит шутить или играть в игры.

Я серьезно кивнул. И не намерен. Мигрень вернулась и теперь разламывала голову на части, но сейчас требовалась концентрация, если я хочу донести до этих господ все необходимое. Клинский вкатил меня внутрь.

Помещение оказалось вдвое больше моей новой палаты, без окон и других дверей. За длинным столом в центре уже сидели двое в штатском. Они были совершенно разные, но все же выглядели как двое из ларца, одинаковые с лица - одни и те же цепкие, жесткие взгляды, пронизывающие насквозь; одно и то же выражение профессиональной холодности на лицах.

- Добрый вечер, господа, - Клинский кивнул по очереди обоим. - Михаил Валерьевич, познакомьтесь - это Алексей Гринцев, мой новый пациент и единственный выживший в теракте в бизнес-центре «Золотое Руно». Если это возможно, я бы хотел присутствовать при беседе - мне нужно следить за его показателями.

В подтверждение своих слов Клинский постучал по планшету. Во мне вдруг шевельнулся червячок каких-то сомнений. Зачем бы ему это? Он ведь может мониторить меня удаленно. Технологии уже много лет, и она зачастую не требует присутствия врача рядом с пациентом. Не верю, что этот проект на грани реальности использует какое-то античное оборудование столетней давности.

- Если это необходимо, Вениамин Витальевич, то оставайтесь, - тот из двоих, что сидел справа, кивнул; он был, очевидно, старшим. - Здравствуйте, Алексей... как вас по батюшке?

- Тарасович, - ответил я, концентрируясь как можно сильнее, за что был вознагражден очередным жестоким уколом головной боли. Клинский нахмурился, следя за планшетом. - Здравствуйте. Я готов рассказать все, что случилось.

- В общих чертах мы уже знаем картину, - слово взял второй из двоих, чуть поуже в плечах и слегка помоложе, но явно такой же матерый волк, как Михаил Валерьевич. - Неизвестные проникли в здание бизнес-центра через служебный вход, нейтрализовали частную охрану и устроили два взрыва в офисе вашей компании. Однако каким-то чудом вам удалось выжить, пусть и ценой тяжелых ранений. Все записи камер наблюдения стерты, никто, кроме вас, нападавших не видел. Поэтому все, что вы можете нам о них рассказать, будет чрезвычайно важно.

Я сделал глубокий вдох. Вот он, момент истины. Сейчас нужно выложить все. Я открыл рот... и вдруг понял, что мой разум пуст. Девственно чист, словно кто-то смял и выбросил в мусорный ящик все, что случилось со мной двое суток назад.