Врач садится за стол, я одеваюсь.

- Придешь завтра, в семь вечера. Но не сюда, адрес я напишу. Купишь и принесешь то, что указала, сумма написана. Не одна только приходи. Надо, чтобы кто-то проводил тебя до дома потом.

- Хорошо.

- Понимаешь же, что это опасно? Если что, то мы ни причем.

- Ну, вы же удалите только одного.

- Да.

На работу возвращаюсь уставшая. Деньги подбиваю, много еще надо. Завтра соберу как-нибудь. Если что, остаток отдам позже.

Перед зданием работы натыкаюсь на автомобиль моего водителя.

Передёргивает неприятной дрожью. А вдруг меня видели? А вдруг знают о моих планах?

- Катерина, где вы были?

- В магазин ходила. – Он осматривает меня. Верит, не верит, не понятно.

- Садитесь в машину.

- Зачем?

- Делайте, что я говорю.

Если они следили и что-то узнали, мне конец. Закроют и не выпустят никуда. План с абортом никогда уже не осуществить. По маске безразличия на лице не понять ничего. Он лишь исполнитель чьих-то приказов.

Мы едем в направлении выезда из города. Водитель молчит. Я в замешательстве и перебираю ткань на юбке. Куда? Зачем? Страшно спросить, чтобы не усугубить все.

Надо придумывать, как выкручиваться, если что. Правду им знать нельзя. Слишком опасно. Может, сказать, что заболела и обратилась к врачу? Нет, так Сашу подставлю.

Выезжаем за черту города. Точно везут в какой-то дом загородный, чтобы там меня закрыть, пока не рожу. Как не подумала, что за мной следят?

Не успела. Мне бы денек и я бы избавилась от одного плода.

С другой стороны, если бы следили, то пришли бы в кабинет или возле клиники перехватили. А меня ведь возле работы встретили. Но начальник знал, куда я пошла. Припугни его чуток и сразу все сдаст.