Может, Броди удастся использовать это ее желание в свою пользу?

– А что мне за это будет?

Лекси бодро вскочила и побежала за альбомом.

– Пока рисую, сможем обсудить дело. Когда делаю наброски, мне всегда лучше думается.

– Хорошо. Только с уговором – никому не рассказывай, что я тебе позировал, а то потом стыда не оберешься.

Лекси села напротив Броди, подобрав под себя ноги. Потом взглянула на него с такой улыбкой, что Броди сразу захотелось поцеловать ее. Впрочем, у них еще вся ночь впереди.

Пока Лекси рисовала, Броди снова принялся изучать выписки. Ладно, с Джонатаном все более или менее понятно, а как насчет Бренды? Постоянные движения средств на счетах должны были вызвать у нее вопросы.

– Интересно, насколько Бренда была в курсе дел мужа? – вслух подумал Броди.

– В смысле, финансовых дел? Приподними подбородок. Нет, не так высоко. Чуть-чуть. Вот, теперь хорошо.

– По бумагам, которые мне показывала Дженна, выходит, что Бренда ничего не знала про схему Понци. Но достаточно было посмотреть на выписки со счетов, чтобы заметить: Джонатан затеял что-то подозрительное.

Лекси пожала плечами:

– Если бы у меня был муж-брокер, я бы решила, что ему виднее.

– Кстати, банк не стал бы считать переводы небольших средств подозрительной деятельностью. В смысле, небольших по масштабам Уильямса.

– Повернись чуть влево, – велела Лекси.

Броди закатил глаза. Позировать художнику оказалось не очень-то приятным занятием.

– Ну Броди, не упрямься.

Он послушно повернулся влево.

– Берегись, потом накажу за дерзость.

– Ой, напугал!

Броди улыбнулся. До чего приятно перебрасываться шутливыми замечаниями! По крайней мере, за это он мог быть благодарен Эду Лонгу.