Да, а вон там почти целый труп, иссохший и с целой кучей мелких дырок в высохшей коже. — Волк указал мне на кучу сажи — Мне кажется, пауки утаскивали их к этой дыре.

Мои брови выгнулись дугой от догадки:

— Но ведь мелкие не могли утащить сюда труп. Думаешь, есть экземпляры солидней?

Волк поднялся и поравнявшись со мной, взглянул в глаза:

Не знаю, спросим у выжившего?

Я отступил в сторону от обвалившейся стены, уступая ему дорогу и попросил:

— Давай только без членовредительства. Люди, итак, дохнут как мухи.

Но чеченец был иного мнения:

Они первые стреляли, там, наверху. Тебе повезло, что металлический дротик не пробил твою голову. Они могли убить тебя Дед, и вряд ли бы стали мучиться угрызениями совести.

Волк был прав — да, но далеко не во всём:

— В наше время очень легко превратиться в зверя и не заметить. Оно нам надо Борз?

Чеченец остановился и вздохнув полной грудью, несколько секунд не отвечал. А затем, будто что-то для себя решив, повернулся и сказал:

Ты прав, убийство становится обыденностью. Мы не из тех, кто стреляет первым в незнакомцев. И не из тех, кто применяет силу без весомого повода. Я посмотрю за тылами, пока ты будешь с ним разговаривать. Без мухи контролировать округу сложно, но и бросать всё вот так как мы сейчас, бродя туда-сюда без страховки, очень плохо. Можем повторить судьбу этих парней.

Сказано было достаточно. Настала пора действовать.

Умом я понимал, что Волк не сможет нас нормально прикрыть, но альтернативы не имелось. Контролировать несколько направлений в одно «лицо» можно только с помощью соответствующей аппаратуры, которой у нас теперь не было.

Присев у пленника на корточки я перевернул его и нащупав пульс убедился, что немолодой уже (судя по седине в волосах) мужик, всё ещё жив.

Лишнего стимулятора у меня не было, а даже если бы и был, меня бы жаба задушила его тратить. Пришлось хорошенько растереть уши подранка, чтобы заставить его очнуться от забытья.

Заметив, что тот раскрыл шальные глаза и напрягся, я прогудел:

— Ну-Ну! Не балуй!

Прихватив за куртку, привалил его спиной к стене, а сам, подхватив колченогий офисный стул стоящий тут же, рядышком — уселся напротив.