– Диета необходима, с ними ты будешь или со мной. Так, еще что?
– Я не плачу за жилье.
– Хм. Значит у тебя есть дворцы?
– Нет. Я, видишь ли, живу в основном в мотелях.
– Теперь я понимаю, ты – орудие в их руках, инструмент.
– Нет. Я почти всегда поступаю так, как вздумается.
– Физическое единоборство нам не интересно, это я знаю. Чем же ты занимаешься в свободное время?
– В основном тренируюсь.
– Для качественного инструмента это необходимо. Чего ты хочешь, Римо? Будь со мною откровенен, и я в ответ расскажу тебе все, что интересует тебя. Расскажу, как я предал Синанджу. Расскажу, что я люблю и что ненавижу. Давай, поговорим, мы ведь выпускники одной школы, так сказать.
– Что ж, ладно. Хочу иметь настоящий дом, семью. Мне надоели «пересыпы» с женщинами, когда любовь превращается в работу. Хочу любить женщину ради обоюдного удовольствия, а не для того, чтобы выяснить, что у нее на уме. Иногда хочется прикрикнуть на собственных детей. Прижать ребенка к себе. Своего ребенка. Научить его не бояться.
– Президент нового транспортного профсоюза должен иметь и семью, и детей.
– Ну да, и жить ему – год…
– Мы будем вместе, рядом.
– Тогда придется уничтожить Чиуна.
– Он не пойдет против нас двоих, Римо.
Римо подождал, в задумчивости глядя в пол, а затем сказала
– Согласен. Надо, в конце концов, позаботиться и о себе.
Римо протянул руку и открыто пошел навстречу Нуичу. Нуич широко улыбнулся и протянул ладонь в ответ.
– Самый великий союз – мы с тобой.
Ладони встретились, но рука Римо не остановилась, а, пройдя вперед, врезалась в подбитое ватой плечо пиджака. Римо ощутил под пальцами хрустнувшую кость и понял, что заработал первое очко. Вышел вперед в схватке, и в какой схватке – с самим Нуичем! Окрыленный успехом, Римо сразу перешел к атаке внутри периметра. Ему казалось, что победа близка, что можно уже не заботиться о безопасности и нанести последний удар. С невероятной быстротой и силой Римо ударил Нуича локтем в грудь, но она куда-то исчезла. «Ошибка, – успел подумать Римо. – Удалось заработать очко за счет доверия и самоуверенности противника, а теперь по этим же причинам можно лишиться жизни.» Локоть повис в воздухе, Римо потерял равновесие.