Не обращая внимания на этот вздох, штандартенфюрер терпеливо продолжил:

  - Это не самоуверенность, а знание массовой психологии. Вы же используя наши технологии, легко подчиняете многотысячные толпы так, что они ревут от восторга, слыша от вас, в общем-то, банальные вещи. Так почему вы сомневаетесь в моих словах сейчас?

  Канцлер чуть помедлил с ответом, задумчиво глядя мимо эсесовца:

  - Просто предчувствие...Обычное предчувствие, господин Виллигут...

  Заместитель начальника "Анэнербе" безнадежно развел руками:

  - Предчувствие так предчувствие, Шикльгрубер. Не буду спорить. Поэтому Дольфус, как я уже сказал - на ваше усмотрение. Но только прошу не забывать, что главное сейчас - работа против Юргенса и того, кто за ним стоит. А сейчас, позвольте откланяться. У меня очень много дел.

  Эсесовец резко встал, чуть кивнул главе правительства и, не спрашивая разрешения, покинул кабинет.

  Проводив его непонятным взглядом и дождавшись пока за посетителем закроется тяжелая дверь, Гитлер решительно поднял трубку одного из стоящих на письменном столе телефонов:

  - Соедините меня с рейхсфюрером СС Гиммлером.

  Спустя десять секунд в трубке раздался голос главы охранных отрядов НСДАП:

  - Рейхсфюрер СС Гиммлер у аппарата, господин канцлер.

  Не здороваясь, Гитлер сразу перешел к делу:

  - Генрих, как обстоят у нас дела с боевой подготовкой в 89-ом штандарте СС в Вене?

  - Занятия идут по плану, мой фюрер.

  - Слушайте приказ. Весь оберабшнит "Дунай" переводится в состояние ускоренного сбора. Восемьдесят девятый штандарт - на казарменное положение. Через два часа жду вас у себя со всеми документами по Австрии и Дольфусу в частности.

  - Слушаюсь, господин канцлер.

  Не прощаясь, глава правительства положил трубку и тут же вызвал дежурного помощника. Когда тот, мгновенно появившись в дверях, щелкнул каблуками и стал по стойке смирно, Гитлер распорядился:

   - Оповестите всех, кто проходит по списку "А", что они должны прибыть в этот кабинет через три часа на экстренное совещание. Исполняйте...