— Вы, Додж, один из ведущих астрономов! И вы не видите?! — он вдруг зашелся каким-то истерическим смехом, таким, что из глаз потекли слезы.

Мэлтон властно схватил его за руку:

— Ирквин я не раз ставил вам на вид, что вы злоупотребляете спиртным. И вам следует…

Мэлтон замолчал, увидев, что Додж тоже переменился в лице: оно стало пунцовым, а голос дрожал, когда тот заговорил, странно задыхаясь, отчего вынужден был расстегнуть ворот рубашки.

— Господи! Ирквин, вы правы! Я осел!

— Галактика! — закричала Ольга, ткнув пальцем на изображение вверху листа.

— Галактика! — Мэлтон и сам уже узнал знакомые очертания этого островка Вселенной, состоящего из миллиардов звезд, включая, в частности, наше Солнце, как это изображалось на всех атласах небесных сфер.

Додж замерил величину изображения и быстро произвел расчеты.

— Все правильно, в целом пропорции соблюдены настолько, насколько это позволяют размеры схемы… В чем дело, Ольга?

— Посмотрите.

Она обратила внимание ученых на одну единицу, находящуюся внутри контуров Галактики, нарисованных такими же единицами. Эта единица была на пересечении 4-й линии с 26-й вертикалью в соответствии с цифровой графикой заготовленных и утвержденных Ирквином бланков разграфленных листов.

— Местонахождение скопления М-13 Геркулеса. Это точка наведения нашего радиотелескопа.

— Совершенно верно, — покраснел Додж. — Те же координаты. И расстояние соответствует масштабу. Сорок тысяч световых лет! Та самая галактика! Та самая!

— Та самая! Та самая, откуда посылают сигнал…

— Откуда его отправили сорок тысяч лет назад, — уточнил Ирквин.

Больше никто ничего не добавил, комментарии были излишни. Все замолчали, оглушенные, замерли, сидели будто окаменелости, потрясенные внезапным ошеломляющим результатом, величественным следствием их терпеливого многолетнего ожидания. И это случилось тогда, когда самые оптимистически настроенные ученые уже стали сомневаться в успехе этой космической экспедиции и вообще в правомерности выдвинутой ими гипотезы, — и надо же! — космический разум внезапно заявил о себе с отчетливостью и определенностью, способной убедить самых мрачных скептиков.

Первое, что избрали внеземные существа для контакта и представления, — произвести незатейливое и вместе с тем грандиозное впечатление, для того, чтобы заявить о существовании высшего разума. В ходе лабораторных испытаний и сами пионеры проекта OZMA-1 задумывались, какого рода информацию следует запустить в космос: то ли простые арифметические вычисления, формулы, то ли схемы, иллюстрирующие решение геометрических теорем — в качестве общеизвестных истин. Насколько же более оригинальным и верным оказался подход к этой проблеме существ, которые населяли Скопление М-13! Одним лишь незамысловатым изображением они недвусмысленно сообщили о своих параметрах и нашей галактике. Они старались привлечь таким образом внимание всех мыслящих существ в миллионах звездных систем, допуская, что где-то некий разум, как и они, тоже наблюдает за небом. И вот в своем послании простой маленькой единицей, малым бинарным знаком, битом, как называют его специалисты, они указали свое место во Вселенной. Они давали всем свой адрес! У Ирквина перед этой восхитительной лаконичностью был такой же восторг, как у эстета, открывшего шедевр.