Аркашова насмешливо улыбнулась.

— Ах, боже ты мой! Поцелуй с мужчиной! Мы с вами не в восемнадцатом веке. Даже во времена Бомарше на подобные мелочи никто не обращал внимания.

— Первый поцелуй — всегда событие.

— Я вижу вам так нравится эта мысль, что вы никак не можете от нее отделаться.

— Эта мысль справедлива только по отношению к вам. Для всех остальных это действительно ничего не значит. Но вы-то не такая, как все. Я вам много раз уже говорил об этом.

— Зачем же повторяться?

— Я вижу, что наш разговор заходит в тупик. И я никак не могу понять, что является причиной этого?

— Зачем вам причина, достаточно одного следствия, — пожала плечами Аркашова.

— На этот раз, видимо, вам приснился дурной сон.

— Да, мне привиделась премьера. Вы потерпели полный провал. И поспешили убраться из нашего города. И из моей жизни тоже.

— Неужели вас так расстроил мой отъезд. Но ведь это всего лишь сон.

— Он меня вовсе не расстроил. Наоборот, я бы хотела, чтобы так и случилось.

— Но почему?

— Какая вам разница. Хочу и все.

— Вы ведь никогда не следуете вослед своему желанию.

— Откуда вам знать.

— Насколько я понял, вы всегда ждете благословения свыше.

— Это касается только важных событий. А к ничего не значащим этот механизм не имеет никакого отношения.

— Вот оказывается как? — возмущенно произнес Феоктистов. — Я-то думал, что кое-что значу для вас.

— Какая самонадеянность.