Это те же слова, которые он сегодня ночью писал для журнала «Изхорулхак». Под статьей стоит подпись — Абдулла Абдуллатифт Угли, но и эта, и другие статьи, да и весь журнал целиком — дело рук муфтия.

Мали кто знает, сколько энергии в этих сухоньких кулачках, сколько зла в прищуренных рысьих глазках, сколько дерзких планов под величественной чалмой…

— Да поможет нам аллах! — повторяет муфтий.

С ним соглашаются. Ему верят.

И Садретдинхан берется за создание новой организации.

Активную поддержку муфтий получает не от аллаха, а от турецких пленных офицеров и «друзей» туркестанских националистов — Халил паши, Хаджи Сали, Зиябека. Того самого Зиябека, который за «большие заслуги» впоследствии будет удостоен звания паши и станет генералом, инструктором афганской армии.

Садретдинхан и сейчас помнит, как надменный турок инструктировал его:

— Если вы решили создать организацию, — журчал бархатный голос, — я бы посоветовал сделать это по подобию нашей турецкой «Иттихад ва таракки». Мы окажем вам посильную помощь, и да благословит вас аллах.

Муфтий понял мысль Зиябека.

— Я буду рад, — сказал он, — если новая организация станет одним из ваших филиалов. В конце концов у нас общая цель — объединение всех тюрков.

— Организация должна работать в глубоком подполье. Поэтому необходимо вовлекать в нее особо преданных людей… — продолжал поучать Зиябек.

— Так оно и будет.

— И еще. — Зиябек многозначительно поднял палец и понизил голос — Сотрудничество с Турцией сулит поддержку одного великого государства в Европе. Таково мнение Стамбула… — Он явно старался подбодрить своего собеседника.

Садретдинхан хитро прищурился:

— Вы, видимо, имеете в виду Германию, не так ли?

Зиябек внимательно посмотрел на него.

— Да, — сказал он, помолчав. — Турция находится в дружественных отношениях с Германией. Влияние этого государства распространяется и на младотюрков.

— Все это хорошо. Но немцы — люди иной веры, они далеки от нас, наши мусульмане…

— Понял, — перебил Зиябек. — Я как раз хотел сказать вам, что одна из основных задач организации, которую вы возглавите, убедить мусульман, что Германия — наш друг, а любой ее посланец — человек угодный пророку Магомету.

— Такая задача для нас весьма почетна, — муфтий торжественно встал. — Мы выполним ее!