Глава семьдесят третья

Когда Энн увидела, что Томми стоит около пиццерии, она приложила все усилия, чтобы не расплыться в улыбке. Он оделся, наверное, в самую лучшую одежду, которая у него была: строгие серые брюки, рубашку, застегнутую на все пуговицы, и темно-синий свитер под расстегнутой курткой «Доджерс». Если бы он надел галстук, то стал бы похож на миниатюрного ученика старших классов частной школы. И только синяк под глазом, который поставил ему Дэннис Фарман, портил всю картину.

— Ты очень хорошо выглядишь, Томми.

— Спасибо. Вы тоже, мисс Наварре, — сказал он с очень серьезным выражением лица.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Слова иссякли. Он вздохнул, стараясь не суетиться.

Энн посмотрела на его отца, привлекательного и спокойного, и приятная улыбка появилась на его лице.

— Доктор Крейн, благодарю вас, что вы сделали эту встречу возможной.

— Нет проблем, — ответил он. — Я ценю ваше стремление расставить все точки над i. Может, войдем? Этому запаху пиццы невозможно сопротивляться.

Они вошли в ресторан и нашли свободный столик. В этот субботний вечер пиццерия была забита посетителями — студентами колледжа, семьями, стайками подростков. В специально отгороженной комнатке пищали и завывали видеоигры. Томми с широко распахнутыми глазами впитывал окружающую атмосферу.

— Мы нечасто бываем здесь, да, Томми? — сказал Питер Крейн.

Тот кивнул.

— Мать Томми — член комиссии, — объяснил Крейн. — Здоровая еда двадцать четыре часа в сутки.

— Как дантист вы должны разделять такой взгляд, — сказала Энн.