Сет не чувствовал ни триумфа, ни удовлетворения.
Он вообще ничего не чувствовал.
Рейн смотрела на Виктора, используя свои старые чары. Она смотрела ему глаза в глаза. Если она не моргнет, то он не сможет ускользнуть от нее. Она только что нашла его.
Но слезы слишком обильно лились из ее глаз. Она не могла не моргнуть. Она теряла его, и никакая детская магия не могла ей помочь. Наконец Рейн дотронулась пальцами до его лица.
— Я догадалась, какой у тебя пароль, — прошептала она. — Так я тебя и нашла.
— Умная девочка. — Она едва расслышала его слова. — Ты не угадала пароль. Ты и есть пароль.
— Прости, что не смогла дать тебе то, что ты хотел. Уголки его губ чуть дрогнули.
— Нет, смогла. Питер теперь может меня простить. Раз ты смогла.
Она кивнула.
— Я простила, — сказала она просто.
Больше между ними не было ни лжи, ни секретов. Только смерть, словно лодка, отплывающая в бескрайнюю пустоту.
Это было похоже на ее сны, но как-то иначе. На сей раз, когда лодка отплыла, она не испытывала паники и не просилась на борт.
Она просто сжимала немеющее тело Виктора в своих руках, и слезы текли по ее щекам.
Сет сидел словно под кайфом. Кругом горели огни, ходили безликие люди в униформе, задавали вопросы, а он не мог сосредоточиться, чтобы ответить на них. Макклауды заправляли всем, и он был им за это признателен.
В какой-то момент он понял, что Новак еще жив. Медики утыкали его капельницами, а они не стали бы делать этого, будь он покойником.
Здорово, значит, он и здесь дал маху. Джесси остался не-отомщен.
Но та его часть, которой было не наплевать на это, покоилась под обломками весом в сотни тонн. Он сидел на полу, залитом кровью, и смотрел, как Рейн плачет. И он никак не мог понять, отчего она плачет? Тело Виктора упаковали в черный мешок для трупов, а Рейн все плакала и плакала. Этот человек был хладнокровным убийцей, отдавшим приказ убить ее отца, он разрушил ее жизнь, а она плачет. Это так задевало его, что он подполз к ней и спросил:
— Почему?
Она посмотрела на него припухшими глазами:
— Что почему?