— Куда ты идешь, человек? — ее лицо было мрачным.

— Я хочу видеть Люциара, — с вежливой твердостью ответил Телдин. Он тщательно скрывал свое недоверие. — Я хочу узнать, что происходит.

Квелана не двинулась с места. — Капитан Люциар удалился в свою каюту. Он не хочет тебя видеть, и ему нечего тебе сказать. Иди, помоги Галвилину соединить трос, Голое Дерево. Судя по ее тону, его прозвище прозвучало как оскорбление.

Фермер не позволил ей издеваться над собой. — Капитан Люциар не может говорить сам за себя? Давайте спросим его и посмотрим, что он скажет, — настаивал Телдин. Его взгляд встретился с взглядом Квеланы. Внезапно он снова почувствовал сердечную боль, которую описывал дедушка, возникшую от чего-то глубоко в ее глазах. Учитывая ее отношение к нему, боль, которую он испытывал, только усилила сарказм Телдина.

— Он не примет тебя, — сказала она более яростно, хотя и не могла отвести от него взгляда.

— Или это вы не хотите, чтобы я его увидел? Вы боитесь, что я — человек ему понравлюсь, — выпалил Телдин. — Это только испортит вам настроение на весь день, не так ли? Еще когда он говорил, фермер понял, что его слова были большой ошибкой.

На мгновение Телдину показалось, что Квелана намерена успокоиться. Ее жесткий взгляд смягчился, а бледные щеки порозовели. Затем, так же внезапно, к ней вернулся ее прежний характер. — Возвращайся к работе, человек! — она сплюнула, указывая пальцем на остальных членов экипажа. — Делай, что тебе говорит Галвилин.

Телдин почувствовал, как в нем поднимается гнев. Вместо того, чтобы переступить черту, фермер прикусил губу и зашагал обратно к носу корабля. Сделав несколько больших шагов, он излил свою ярость в низком, яростном бормотании. — Чертова гордячка…

— Человек! — сердито окликнула его Квелана. — Неужели ты думал, что я тебя не услышу? Она спустилась по трапу и подошла к Телдину сзади. Весь план превращался в катастрофу, но если Квелана собиралась быть такой упрямой, то Телдин, черт возьми, не собирался извиняться перед ней. Он закрыл рот, чтобы не наделать еще какой-нибудь глупости, а затем медленно повернулся к ней лицом.

Квелана продолжала свою тираду. — С тех пор как ты появился на нашем корабле, от тебя одни неприятности. Когда вы не могли оплатить себе дорогу, вы прокрались на борт. А теперь, из-за каких-то гнилых, старых законов, мы вынуждены доставить вас на Санкрист! Квелана кричала, ее голос задыхался от ярости. — Вы едите нашу еду, вы требуете встречи с капитаном, а теперь… теперь вы намекаете мне… Я, ох, не позволю себя так оскорблять! Ее рука потянулась к мечу, висящему на боку, и прежде чем Телдин успел сказать хоть слово в свою защиту, лезвие ее серебристой сабли сверкнуло на солнце. Она слепо рванулась вперед, но Телдин инстинктивно отскочил в сторону.

— Подождите… — попытался сказать Телдин, внезапно осознав, что их спор вышел из-под контроля, но Квелана уже пришла в себя и подняла саблю, намереваясь разрубить его. Вместо того чтобы отступить, Телдин вспомнил один из уроков Гомджи — «делай неожиданное». И он нырнул вперед под ее изогнутый клинок, пытаясь сбить эльфийку с ног. Но, с ее скоростью реакции это было бесполезно; Квелана легко отскочила в сторону, и в последний момент пальцы Телдина едва коснулись ее бедра. Абордажная сабля просвистела в воздухе позади него, вырубая кусок воздуха.

Телдин растянулся на палубе, затем перекатился так быстро, как только мог. Квелана повернулся к нему лицом. Ее лицо раскраснелось, глаза были широко раскрытыми и дикими. — В Бездну все законы гостеприимства,— пробормотала она.

Рука Телдина нащупала его копье, которое оказалось рядом с перилами. Фермер в отчаянии схватился одной рукой за древко и вскинул оружие как раз вовремя, чтобы блокировать ее выпад. Сабля эльфийки скользнула по древку, строгая древесину, когда он сделал это, и едва не выбив копье из рук Телдина. С глухим стуком клинок Квеланы вонзился в перила корабля. Она потянула за рукоять, но тот крепко застрял. Телдин, все еще лежа на спине, сильно ударил эльфийку ногами и попал ей прямо в бок. Она рухнула на палубу с испуганным ворчанием, едва ли ожидая, что человек превратит их битву в драку. Падение вырвало саблю из ее рук.

Поднявшись на ноги, Телдин осторожно попятился от кровожадной девушки, держа копье наготове, как учил Гомджа. Ткань хлопнула по спине Телдина, и он понял, что его причудливый плащ вырос сам по себе, превратившись из маленького воротничка, которым он обычно был.

В начале схватки члены экипажа вежливо игнорировали эту спорящую пару, пока не сверкнула сталь. Теперь они собрались на безопасном расстоянии, не зная, что делать. Кто-то уже бросился за капитаном, а Галвилин поспешил за Гомджей.

В середине корабля два бойца осторожно кружили друг вокруг друга; человек попятился, а эльф продолжал пытаться приблизиться. Огонь все еще тлел в глазах Квеланы. Ее меч метался в ложных выпадах и уколах, и металл звенел о дерево, когда Телдин блокировал ее атаки своим копьем. Ему не нужна была эта битва, и он старался избегать любых угрожающих движений. Эльф, возможно, и начала битву, но он не хотел закончить ее кровью — своей или ее.

— Прекратите эти глупости! — потребовал Телдин. Квелана ответила низким финтом в ноги, а затем сделала выпад в грудь. Телдин заметил этот финт как раз вовремя и едва успел отбить ее атаку. Несмотря на то, что она была далеко не в своей позиции, Телдин не сделал ни малейшей попытки нанести ответный удар. Его руки болели от отражения звенящей ярости ее ударов. — Прекратите, Квелана! Достаточно! Он повернулся и крикнул собравшейся вокруг них команде: — Остановите ее! Но никто из матросов не пытался вмешаться. Странное чувство чести, по-видимому, удерживало их.

Квелана, казалось, тоже не слышала его. Она сделала несколько быстрых атак, проверяя его парирование, выискивая слабые места. В отчаянии Телдин сделал несколько резких выпадов, пытаясь удержать ее от падения. Плащ, развевавшийся на ветру, несколько мешал ему двигаться. Телдин понял, что действует против себя, подпитывая ее ярость. Ее лицо было холодным и деловым, и казалось, невосприимчивым к рассуждениям человека.

«Делай неожиданное». Телдин снова вспомнил эту аксиому. В то же время он вспомнил, как его дед говорил: — «Выбирай свои битвы с умом, сынок». Воспоминание было поразительно ясным — дед вытирал слезы с грязного лица Телдина после детской ссоры. Он даже помнил холодный сквозняк, дувший через дыру в клеенке кухонного окна. Это была не та битва, которую он хотел, и не та битва, которую он хотел выиграть, но Квелана не предлагала никакого выбора. Один из них должен был проиграть. В глубине души Телдин знал, что делать. Он просто надеялся, что это не убьет его.

— Зачем сражаться? — громко спросил Телдин. Внезапно выпрямившись, он отбросил свое копье с сердитым жестом, прекратив оборону. Раздался глухой стук дерева, когда копье ударилось о палубу. Телдин стоял перед Квеланой, раскинув руки, готовый принять ее удар. — Я не буду драться с вами, Квелана. Если вы все еще хотите убить меня, я думаю, это можно сделать прямо сейчас, — сказал он, стараясь говорить как можно храбрее.