— Так что ты хотел-то?

— Сейчас у нас архитекторы проектируют ландшафт поместья. По лесу будет проложено несколько дорожек. Я не хочу всё это без доброго соседа решать. Подумай, как сделать, чтобы люди могли в лес ходить, но при этом зверям-птицам мешали поменьше.

— Мне люди в лесу вообще не нужны, — отозвался дух.

— Люди в лес ходить будут, — с нажимом сказал я. — И дети в лес ходить будут. Это не дикий лес, в котором ты себя можешь хозяином объявить. Так что в твоих же интересах сотрудничать.

— Хорошо, присылай своих архитекторов, — кисло сказал лесной.

— Вот и договорились, — кивнул я. — Только не надейся их обдурить. Все планы буду я утверждать, так что если начнёшь что-то крутить — только хуже сделаешь.

Леший кивнул, глядя в сторону.

— А вот скажи, Ингвар, — начал я, — ты ведь дух, в нашем мире, как бы это сказать, слабо ощутим. Как ты умудрился в викингах побывать?

Дух поколебался, но всё же решил пообщаться.

— Можно в человека вселиться. Не во всякого, только у кого мозги кривые.

— А, одержимость. Понятно. А там можно было и крови вволю напиться, и сил набрать. И много вас таких в викинг ходило?

— Мало. Слишком опасно это. Если твоего человека убивают, то можешь и сам погибнуть. Даже если и не погибнешь, то потом весь путь придётся заново проходить.

— Так ты же дух — взял, да и покинул человека, — удивился я.

— Ты считаешь, что можно из человека просто выскочить, как пробка из бутылки? — снисходительно посмотрел на меня леший. — Освободиться не так легко. Хорошо, если за несколько дней сможешь отцепиться. А ещё тяжко приходится, если экзорцисту попадёшься — когда духа силой из человека выдёргивают, от него тоже мало что остаётся.

— Но духи всё равно рискуют и вселяются. Вот ты, например.

— Мне чудом удалось вовремя соскочить. Обычно это для духов плохо кончается.

— Понимаю, — догадался я. — Кровь как наркотик, и мало кому удаётся вовремя остановиться.

— Верно, — признал леший. — Мало у кого получается, а одержимые вообще долго не живут.

— И сколько же лет ты по нашему плану гуляешь?

— Зачем мне ваши годы считать? — усмехнулся лесной. — Но в галльской войне я поучаствовал.