— Больше некому, — ответил Розмир, посмотрев на дядю. — Багерова в жизни бы до такого не додумалась. И людей у неё подходящих нет для такого.

— А у Арди есть?

— Мы не знаем, кто у них есть. Мы пару раз попробовали внедрить своих людей, но с ними как-то очень уж быстро происходили несчастные случаи. Может и в самом деле случайности, конечно, но не очень верится.

— Но ты всё равно считаешь, что это Арди?

— Да, считаю, — кивнул Розмир. — Это точно не Эмилия, а больше некому. Может, нам попробовать с Арди то же самое проделать?

— Нельзя, — покачал головой Добран. — Оба его завода работают на князя. Если какой-то из них остановится, князь спросит с виноватого, меня люди князя уже предупредили. Мы можем попробовать захватить один из них, сил у нас хватит.

— С этим могут быть проблемы, дядя. Арди патрулируют окрестности заводов, но мои люди сумели заметить, как на «Мегафон» заезжала пара транспортёров. Можно предположить, что на «Артефакту» они также завезли бронеходы.

— И у нас есть бронеходы, — раздражённо отозвался Лесин. — Мы что, с ними не справимся?

— Ты предлагаешь применять тяжёлую технику прямо в городе? — удивился Розмир. — Они-то скажут, что просто завезли туда бронеходы для какого-нибудь обслуживания. А мы что скажем?

Добран осёкся.

— Действительно, такое только этому гадёнышу позволено, — мрачно отозвался он. — Хотел бы я знать почему.

— Я слышал сплетню, — осторожно сказал Розмир, — что якобы отец Кеннера на самом деле сам князь.

— Полная чушь! — воскликнул Добран и задумался. — Хотя это и объясняет, каким образом ему всё сходит с рук. Да нет, всё же чушь. Нет, это что получается? — он со злостью ударил кулаком по столу. — Мы его вообще никак зацепить не можем, так что ли?

— Мы сейчас наблюдаем за ними и ищем варианты, дядя, — сказал Розмир. — Если что-нибудь нащупаем, я сразу дам знать.

Лесин ещё раз оглядел присутствующих и приказал:

— Идите работайте. Все новые сведения докладывать мне немедленно.

Боевая практика продолжала оставаться адом, но постепенно она становилась адом привычным. Два дня в неделю мы занимались физической подготовкой, фехтованием и рукопашным боем. В любой момент нужно было ждать удар, от которого мы обязаны были защититься, причём наставник мог и не находиться рядом, а например, запустить камень из-за спины. Мы постоянно щеголяли с синяками и ссадинами — наша целительница лечила только серьёзные ранения. Если не было кровотечения или перелома, то считалось, что лечить нечего. Нас с Ленкой здорово спасала регенерация, а наши крестьяне так и ходили избитыми. К их чести надо заметить, что никто из них не жаловался, и чем больше они получали синяков, тем упорнее учились. Я довольно быстро понял, что группы комплектовали с умом, и наши крестьяне оказались в первой группе не случайно. Посоветовавшись с Ленкой, я отправил их к Зайке заключать контракты. Долг у них по-прежнему оставался, но мы не брали процентов, и платили своим работникам довольно щедро, так что у них появилась реальная возможность расплатиться с долгом лет за пятнадцать вместо тридцати, причём не сидя на хлебе и воде.

Поскольку наши одногруппники никак не могли сравниться с нами по боевой подготовке, спарринги со мной и Ленкой проводил сам Менски, который знал просто потрясающее количество подлых трюков. Впрочем, наша коллекция стараниями Данислава была не меньше, и мы охотно перенимали друг у друга интересные подлости. В целом мы с Ленкой были, пожалуй, посильнее, вот только Менски активно использовал Силу во время спаррингов. Совершенно типичной ситуацией был камень, прилетающий в затылок или нога, внезапно проваливающаяся в землю.

На боевой практике мы вели себя как на минном поле, и это постепенно приносило плоды. У нас стала развиваться чувствительность к малейшим изменениям поля Силы, и мы начали защищаться почти на интуитивном уровне. Утешало это, однако, слабо.

… — вполголоса выругался Иван, массируя бок, куда только что с глухим звуком впечатался увесистый камень.