Подошли. У пылающего костра лежали, сидели мальчишки в ватниках. Чуть поодаль, похрупывая сочной травой, паслись три лошаденки.
Увидев бойцов, мальчишки испуганно вытаращили глаза — верно, приняли их за полицаев…
На железной дороге между тем нарастал шум приближающегося поезда. Минута, другая — и взрыв. Вспыхнуло небо, послышались новые взрывы, затрещали автоматные и пулеметные очереди.
— Ура! — вскочив, что есть силы закричал белобрысый парнишка и запустил в темноту шапку-ушанку. — Наши бомбят, на-а… — И осекся, уставившись испуганно-радостно на подрывников.
— Ну что, хлопцы, притихли? — не выдержал Игнатов. — Свои мы… — Он шагнул к костру, и мальчишки увидели звездочку на пилотке.
— Неужели десантники? — словно не верил своим глазам парнишка.
— Они самые.
…Дашковский и Шагаев, посланные утром в разведку на место диверсии, установили, что ночью подорвался состав с живой силой противника…
Гитлеровцы подогнали к месту взрыва санитарный поезд и почти сутки грузили в него убитых и раненых.
Еще раз проверив результаты диверсии, Рабцевич послал в Центр радиограмму:
«8 сентября 1942 года в 23 часа 55 минут на перегоне между станциями Красный Берег — Телуша группой Игнатова пущен под откос эшелон противника, который следовал в сторону Жлобина».
Через неделю на базу пришел посыльный от Пикунова. Он принес донесение о подрыве вражеского состава с продовольствием и техникой.
— Вот это отлично, — прочитав донесение, сказал Рабцевич. — У нас жертв нет. Да и противник почувствовал наше присутствие.
Он стал просматривать номер фашистской бобруйской газеты «Новый путь», которую также передал посыльный. Внимание привлекла небольшая заметка, в которой фашисты сетовали на то, что «бандиты из леса» — так они именовали партизан — ведут борьбу не по правилам. В этой заметке упоминался состав, который подорвала группа Игнатова. Гитлеровцы писали, что это был санитарный поезд.
— Как тебе нравится, Карл, брехня фашистская? — обратился Рабцевич к Линке. — Выходит, они на фронт гнали состав с ранеными…
Линке, прочитав, усмехнулся:
— А чего тут удивляться, фашисты еще ни разу не говорили правду!
Крепкие корни
Был поздний осенний вечер. В штабной землянке шло совещание. В помещении было всего трое — Рабцевич, Линке и Змушко. На столе стояла коптилка. Рыжевато-коричневое с черной бахромой пламя отбрасывало на бревенчатые стены колеблющиеся, ломаные тени.
Змушко доложил добытые разведданные. Пикунов и Игнатов подобрали среди местного населения надежных людей, которые не только информируют о всех передвижениях противника, но и отправляются в качестве проводников на диверсии, потом устанавливают размеры нанесенного фашистам урона. Змушко побывал в родных местах, рассказал о земляках, готовых помогать отряду.