– Вы увидитесь, когда он проснется, – заверил меня папа, и мой страх, что родители и впредь будут держать Виктора на расстоянии, исчез.

Я слегка успокоилась.

– Красотка! – В гостиную вошел Филемон и, прежде чем я хоть что-то успела сообразить, сгреб меня в медвежьи объятия.

Когда я высвободилась, он протяжно вздохнул. Я откинулась назад, чтобы получше рассмотреть его. Лицо Фила было непривычно бледным, волосы растрепаны. В уголках рта залегли морщинки; он держался за свой левый бок, видимо, страдая от боли.

А виновата в этом была я. Глаза мои наполнились слезами.

– Прости, Фил. Я не хотела.

Он отмахнулся.

– Знаю.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь? – нерешительно спросила я. Но ответить он не успел – мама легонько отодвинула меня в сторону и положила руку ему на ребра.

Прошло несколько секунд, и Фил с облегчением выдохнул.

– Спасибо, Аллегра.

– Не за что. – Мама нахмурилась. – Но все же я прописала бы тебе строгий постельный режим.

Фил скривился.

– Я больше не выдержу там ни минуты. Просто сойду с ума. – Он осмотрелся, явно почувствовав напряжение, витавшее в комнате. – Кажется, здесь намного интереснее.

Он был прав. Гостиная напоминала пороховую бочку. Кириан и его отец поссорились. Моих родителей, судя по всему, потрясывало. Я была разочарована и одновременно смущена из-за того, что снова увидела Кириана. И почему Маре опять коснулась его?

Мама устало покачала головой. Видимо, поняла, что не сможет справиться с упрямством Фила. Она снова повернулась ко мне.

– Хорошо, что ты здесь, Найла. Нам нужно о многом поговорить. – Она взглянула на Ди. Казалось, мама размышляла, как бы повежливее от нее отделаться.

Пусть даже не думает об этом.

Я отчаянно нуждалась в поддержке лучшей подруги.

– Она никуда не уйдет, – сказала я, загородив собой Ди.