Непальцы известны тем, что они без вопросов выполняют приказы. Через минуту-другую мы услышали плеск воды и шум голосов. После шуток и смеха мы поклонились свами и ушли.

После моего опыта в Сабари Гири я каждый месяц ездил на автобусе в храм в Гуруваюре, чтобы увидеть мурти Господа Васудевы. Это божество знаменито на всю Индию, он с удивительной милостью отвечает на молитвы больных и попавших в беду. Я познакомился с брахманом Анджаамом Намбудри, бывшим коммунистом. Этот человек посвятил свою жизнь чтению по памяти Шримад Бхагаватам в храме. Шримад Бхагаватам ― это обширное санскритское писание о философии преданности, почитаемое всеми вайшнавами. Анджаам Намбудри каждый день перед большой аудиторией посетителей храма по памяти цитировал сотни стихов. Местные жители почитали его, как святого.

В одну из моих поездок в Гуруваюр я прослушал все стихи, которые он произносил. Он начал с мелодичной декламации восьми санскритских стихов Шикшаштаки. Я никогда не слышал об этом писании. Затем он перевел стихи на Малаялам. Эти восемь стихов просто сразили меня: «Я не знаю другого Господа, кроме Кришны, и Он останется моим Господином, даже если грубо обнимет меня или разобьет мое сердце, не показываясь мне на глаза. Он полностью свободен делать все, что Он пожелает, и Он всегда, при любых обстоятельствах, останется моим Господом, которому я поклоняюсь».

После того, как Анджаам Намбудри закончил свое декламирование Шримад Бхагаватам и толпа разошлась, я подошел к нему и представился. Он согласился ответить на несколько вопросов.

Я сказал ему, что хочу узнать больше о Шикшаштаке. Его глаза наполнились слезами. С дрожью в голосе он ответил: «Я не тот человек, которому надо задавать такие вопросы. Мое сердце слишком твердое, я не могу ответить тебе должным образом. Мой ум так осквернен желаниями чувств, а разум так испорчен бесконечными измышлениями, что я не могу правильно понимать Шикшаштаку».

Сначала я неправильно понял то, что он сказал. «Сэр, при всем моем почтении к вам, откуда вы знаете, что я так осквернен и испорчен, что я не могу понять Шикшаштаку? Может быть, вы просто начнете объяснять, и увидите, способен ли я понять, или нет? Все-таки я образованный…»

Он поднял руку и остановил мою речь. «Нет, не ты. Я имел в виду, что это Я слишком осквернен и испорчен, чтобы понять Шикшаштаку. Как же я смогу объяснить это тебе?»

Я был поражен его словами. Раньше я никогда не слышал, чтобы брахман считал себя недостойным. Он продолжал:

«Все, что я могу сказать тебе, эти восемь стихов написал Шри Чайтанья около пятисот лет назад».

«Кто такой Шри Чайтанья?» ― настаивал я.

Слезы потекли по его щекам. «Если я отвечу тебе ― я буду проклят, потому что я не способен ответить правильно. Мое понимание слишком поверхностно. Шри Чайтанья дал людям величайшее благословение, но оно скрыто от глаз несколькими святыми во Вриндаване. Ты знаешь Вриндаван?»

«Я там не был» ― ответил я, «но все слышали о Вриндаване. В этом месте родился Кришна, там он танцевал с девушками-пастушками».

«Да, да. Вот туда тебе нужно пойти, чтобы узнать о Шри Чайтанье».

Я сменил тему разговора. «Как случилось, что вы стали ежедневно декламировать Шримад Бхагаватам в храме?»

«Много лет назад я был убежденным марксистом и радикальным активистом. Я вообще не верил в Бога. Однажды я приехал сюда организовывать шествие Коммунистической партии. Шествие должно было началься от храма Гуруваюр, потому что это наиболее известное место в городе. В то время я страдал от постоянного несварения желудка. Я не мог переваривать твердую пищу ― меня все время рвало. Случилось так, что мой дядя был главным священнослужителем этого храма. Он пригласил меня в храм. Из уважения я зашел, чтобы увидеться с ним. Он дал мне тарелку параманны, риса, сваренного в сладком молоке. Я сказал ему: «Извините, но я не могу есть твердую пищу. Я болею от этого». Но мой дядя сказал: «Не беспокойся, ты можешь принять это. Ничего не случится».

Я снова сказал: «Нет, я не могу, если я съем это ― меня вырвет». А он сказал: «Это прасадам. Даже если тебя вырвет, ты получишь духовное питание». Чтобы сделать приятное дяде, которого я столько лет не видел, я съел параманну. Потом я вернулся к своей работе. Надо сказать, я был очень удивлен, потому что во время всего шествия я не испытывал никаких болезненных ощущений.

После шествия я вернулся в храм, чтобы снова поговорить с дядей. Я сказал ему: «Знаешь, у меня не было проблем после того, как я съел здесь этот сладкий рис. Я удивляюсь, почему?» А он сказал: «Ты же знаешь, почему». «Почему я должен знать?» «Потому что ты коммунист, а коммунисты знают все, разве не так?» И он улыбнулся.

Это был его вызов мне: у тебя есть материалистическое объяснение для всего остального, почему не для этого? Я сказал: «Дай мне еще параманны». Я съел еще три, потом четыре порции риса ― и ничего не случилось. На следующий день я пошел к врачу, который сделал анализ кала. Он был так же удивлен, как и я. «Это поразительно» ― сказал он, «но ты снова можешь переваривать пищу. Я думаю, что тебе можно есть именно это блюдо. Поэтому узнай, как они делают параманну, и готовь ее для себя».

Я вернулся в храм и снова взял большую тарелку параманны с четырьмя аппами (пирожными). И у меня не было никаких проблем. Мой дядя сказал: «Не думай, что это что-то вроде правильного питания. Это милость Гуруваяппана Васудевы к тебе». «Знаешь», ― сказал я, ― «я не верю в чудеса. Но я очень признателен тебе, что ты показал мне это блюдо, которое я могу есть».

Я нанял брахмана, чтобы он готовил параманну точно так же, как ее готовят в храме. Повар сказал мне: «Я могу делать все то же самое, что и повар в храме, но если параманна не предложена Божествам, она не будет такой же». Я сказал: «Я плачу тебе за то, что ты готовишь, а не за то, что ты проповедуешь». Он сказал: «Ты сам увидишь».