— Что-то все это подозрительно, просто носом чую. И хочу разделить свои сомнения с вами.

— На тот случай, если придется вас прикрывать, а?

— Вот именно, патрон, — Баум улыбнулся впервые за время разговора.

— Но я бы настоятельно просил не затевать межведомственных разборок. Наши коллеги из ДГСЕ, конечно, хотят урвать для себя толику славы. Так и вижу заголовки в газетах: ДГСЕ срывает маску со шпиона в правительстве. Или: ДСТ терпит поражение от сопричастной спецслужбы. Все верно — вы их ненавидите, они нас. Более того, они именно вас клянут, а заодно и меня. И все же история с Котовым — не повод раздувать старую вражду. У меня нет ни малейшего желания позволить политикам сшибать нас лбами, — добавил Вавр мрачно, — Получим мы этого субъекта, и дело с концом.

— Да я любую провокацию стерплю, — возразил Баум, — И оскорбления, и что угодно. Ради дела — я само терпение. Беда в том, что с этими перебежчиками куча проблем, от них вреда больше, чем пользы. Вот я и хочу разделить с вами эту маленькую радость.

— Но меня в этом деле мало что интересует — только то, что оно поручено нам лично премьер-министром. Кстати, что слышно насчет нашего приятеля Антуана Лашома?

— Ничего стоящего. Мы отслеживаем по записям его передвижения, контакты, старые связи проверяем — ну вы знаете. Пока ничего. Но я надеюсь, что Котов подкинет чего-нибудь любопытного.

— Будьте осторожны.

— Я всегда осторожен, — напомнил Баум.

— А как с наружным наблюдением за Лашомом?

— Трудно.

— Я и не думал, что получится легко.

— Тут две проблемы, — объяснил Баум, — Во-первых, я должен доверять людям, которым это поручено. Во-вторых, должен быть уверен, что их не раскроют. Первое особенно важно.

— С другой стороны, странно бы выглядело, если бы мы не организовали наблюдения за подозреваемым. Парламентская комиссия захочет об этом узнать — и если получит отрицательный ответ, то-то порадуется. Дескать, совсем контрразведчики не компетентны.

— Знаю, знаю. Думаю, четверых надежных я найду. Немного, но все же…

— Абсолютно надежных?

— У каждого в досье имеется кое-что эдакое, о чем им хотелось бы, чтобы я забыл. Никого нет надежнее, чем порядочный, в общем, человек, который однажды поскользнулся, — Баум помолчал, только отчасти убежденный собственным аргументом. — Как бы то ни было, придется положиться на них, иначе никакой слежки за министром не получится.

Вавр промычал что-то невнятное, ни да, ни нет.

— Ладно, патрон, — заключил Баум, поднимаясь со стула, — Мы ни о чем таком не говорили. — В глазах его появилась усмешка, он тряхнул головой, будто избавляясь от ненужных сведений.

Направляясь к дверям, он бросил взгляд на портрет президента республики во весь рост, и тот, казалось, ответил ему недоброжелательным и бесконечно циничным взглядом. Баум пожал плечами, вышел из комнаты и спустился к себе.