– Но Ниялль…

– Ниялль был убит мною сегодня! Больше его нет и вам не о чем беспокоиться! Открывайте ворота! – Паль постарался быть грозным в своем голосе, при этом, он усердно старался отгонять мысли сомнений из своей головы. – Кому говорю, открывайте!

По ту сторону ворот все замолчали. Палю пришлось простоять на морозе еще какое-то время, пока все таки балка, которую использовали как перекладину для закрытия ворот не зашумела и двери со скрипом не открылись. Перед сыном конунга стояли двое викингов. Он знал их обоих в лицо, с одним даже ходил в набег на одном драккаре. Этот викинг и заговорил с Палем первый.

– Садись на лошадь и скорее скачи в дом своего отца. Сейчас там проходит совет и тебе нужно успеть до того, как они что-то решат! Потом, может быть уже поздно!

– С возвращением, Паль, мы рады тебя видеть! – подхватил второй и отошел на край дороги, уступая путь в город. – Скорее же!

Паль, недолго думая, молча, вскочил на лошадь и со всех сил помчался вглубь города, туда, где жил и был убит его отец. В голову лезли всякие мысли, сомнения и непонятные образы. Все путалось и казалось крайне неразборчивым. В какой-то момент Паль стал страшно бояться будущего, ему показалось, что он все делает неправильно, но, отогнав эти лживые мысли от себя, он с еще большей прытью погнал лошадь в центр города. Через несколько минут Паль остановился у дома своего отца. Вокруг все было тихо, ни одного человека, но из трубы дома обильно струится дым, убегая в далекие облака. Сын конунга спрыгнул с лошади, как попало бросил поводья, и подошел к двери дома. Он слегка надавил на нее, и она под тяжестью могучего тела, со скрипом, медленно открылась.

Не менее сотни человек вплотную забились в доме конунга. Они расположились в странный круг, в центре которого кто-то усердно, что-то рассказывает остальным. Иногда тот вскрикивает, что-то людям и некоторые из них поднимают руку. Никто не обратил на Паля внимание, по всему видимо все увлечены говорившим и пытаются расслышать, что он сейчас рассказывает. Паль протиснулся через толпу и подошел ближе к центру.

– Поймите же Вы, наконец! У Вашего города нет шансов. Если не сегодня, то завтра придут жители других городов и ради спасения собственных жизней перебьют Вас всех! И кто же Вас поведет в бой? Сначала Ёдур, теперь Ниялль, кто следующий? Какие гарантии, что все наладится? А я! Я могу предложить Вам выход! – это был Адальштейн, конунг города Герд. Незадолго до приезда Паля, он прибыл в город с тридцатью воинами. Изначальная задумка была поговорить с Нияллем, но когда он узнал о том, что Ниялль пропал, то решил сменить тактику и постараться перетянуть жителей города на свою сторону. Если ему удастся объединить города Йорвик и Герд, то он станет властителем всего залива! К слову залив Йорвика, крупнейший среди иных. Адальштейн попросил слова и именно сейчас, беседа в самом разгаре. Поэтому местные жители так увлечены происходящим, что не заметили, как Паль вошел в дом.

– Мы тебя даже не знаем, почему мы должны верить тебе? – выкрикнул один из собравшихся. – Ты приехал к нам с вооруженными воинами! Это не вызывает доверия!

– Что тут происходит? – Паль отодвинул стоявших плотным кругом людей и вышел в центр зала! Все люди с изумлением застыли на месте и открыли рты. Все не могли поверить своим глазам. Когда мальчишка, что сегодня умер на площади после того, как сказал фразу от имени Ниялля, упомянул Паля, все решили, что это был просто бред. Но сейчас, видя сына Ёдура перед собой, живого и невредимого, все просто застыли на месте. Гробовую тишину нарушил Адальштейн.

– А это еще кто такой? А ну-ка вон с моего места, не видишь, я с достойнейшими людьми разговариваю! – он рукой попытался вытолкнуть Паля с центра, но тот словно скала крепко стоял на месте и казалось даже не обратил на Адальштейна никакого внимания.

– Вы чего все застыли? Я живой, вернулся в свой родной город и хочу знать, что сейчас здесь происходит! – Паль провел взглядом по жителям, но те, все так же изумленные стояли на месте. Адальштейну пришла в голову мысль, что это наверное и есть Ниялль, конунг Йорвика и он расплылся в улыбке, раздвинул свои руки и обхватил Паля в крепкие объятия.

– Ниялль! Мой друг, товарищ и конунг! А мне сказали, что ты ушел и уже не вернешься! Как же я рад тебя видеть! Меня зовут Адальштейн, я конунг города Герд, что лежит …. – тут раздался хрип, он сплюнул на Паля кровью и с ужасом на лице отодвинулся от сына Ёдура. Его рука была на животе, вся в крови. Паль выдернул нож из брюха Адальштейна и с силой толкнул того в сторону. Люди молча, уступили место для падающего конунга, еще сильнее, сплотившись, друг к другу и все так же молча, смотрели на происходящее. Паль вытер нож об одежду убитого и поглядел на него с сожалением. Все тридцать воинов Адальштейна, молча, стояли на своих местах, никто даже не думал развязать бойню.

– Я тебе не Ниялль! – он сложил свой нож в ножны, выпрямился и посмотрел на людей. – Не бойтесь меня жители города Йорвика! Несколько дней назад наши корабли разбились о льды, в тумане мы ничего не смогли различить, а огни, что должны гореть на вершинах скал ни кто не зажег. Ниялль и еще ряд его соратников перебили как крысы доблестных северян, моих друзей. Так же, один из них, Хакон, попытался убить меня! После меня скинули в воду, но мне удалось выжить и вот я здесь! Стою перед Вами! Люди! Предатели и безумцы убили моего отца и насильно захватили власть в городе! И сейчас я, вернулся, чтобы восстановить справедливость! Вы слишком многое испытали на себе, Вас обманывали и вводили в заблуждение! И я отомстил за Вас! Я убил Ниялля и скинул его тело со скалы! По праву, закону и чести, я теперь Ваш новый конунг! Конунг Паль! Прошу всех разойтись по своим домам сейчас же! Завтра я созову совет и мы с вами вместе примем новые решения, относительно того, как скорее решить все проблемы города! – хиленький прислужник, который и Ёдуру и Нияллю служил все это время, вышел к Палю и во весь голос объявил.

– Конунг Паль объявляет совет, завтра! О времени и месте вам сообщат. Приказ, разойтись по домам и лечь спать!

После этих слов жители засуетились и покинули дом конунга. Через несколько минут в зале стало тихо. Паль прошелся до стола и уставший уселся на лавку. В доме остались тридцать воинов Адальштейна, которые с бегающими глазами искреннего непонимания происходящего не двигались с места. На полу все так же лежит сам Адальштейн, а возле него, выслуживаясь, вытянувшись во весь рост, стоит прислужник.

– Зигфрид, – обратился Паль к прислужнику, – ты служил моему отцу верой и правдой! Я доверяю тебе и сейчас, я хочу, чтобы ты рассказал мне обо всем, что здесь произошло.

– Конечно, мой вождь! – от таких лестных слов прислужник засветился, расплылся в улыбке, пусть и пытался ее скрыть. – Что делать с этими? – он указал на стоявших воинов Адальштейна. Паль посмотрел на викингов.

– Я не хочу вас всех убивать! Я отпущу вас домой к вашим семьям и женам, но мне нужно, чтобы вы тоже кое-что сделали для меня! Я могу рассчитывать на вас? – все викинги кивнули головой, кто-то даже угукнул в знак принятия щедрого подарка нового конунга, ведь он предложил им их жизни! – Я прошу вас не говорить о том, что я убил вашего конунга. Не развязывайте войну между нашими городами. Вы воины и должны понимать, что если вы скажете правду, то новый предводитель, какого бы не выбрал ваш народ – пойдет войной на Йорвик, и вы тоже отправитесь в бой. И тогда я обещаю вам, что каждый из вас падет и никогда больше не увидит, как растут его дети! Вы все поняли?

– Но что мы скажем? – один из воинов удивленно посмотрел на Паля и сделал шаг вперед.– Что нам сказать?