Но, если честно, Ярик даже не обратил на это особого внимания. Всё что он видел — это тёмные глаза Агаи, оказавшиеся вдруг совсем рядом. В них не было обиды или упрёка, но парень, всё равно, чувствовал себя безмерно виноватым перед ней. А ещё — невообразимо счастливым.

Он стоял, затаив дыхание и тщетно подбирая в уме слова. Которыми можно было бы хоть как-то выразить все чувства и эмоции, что, переполняя его, того и гляди, грозили разорвать изнутри. Вот только сказать так ничего и не успел.

— Ну, и чего вы тут застыли, в статуи превратившись? Ждёте, когда про вас новая императрица вспомнит? — сварливый голос гоблина нарушил идиллию и вернул к насущным проблемам. — Давайте уже на выход двигать. Мне ещё деньги получить надо. А тебе, Ярам, ещё коня своего забрать.

В углу напрочь промороженной комнаты, наполовину забитой кусками льда, наполовину — трупами, в полной темноте и тишине раздался тихий-тихий не то вздох, не то стон. Никто не смог бы его услышать, даже если б находился совсем рядом, всего в паре шагов. Но, ни рядом, ни где-либо ещё вокруг, не было ни одной живой души.

Мрак, холод и безмолвный покой.

Стон повторился. И у одного из мёртвых тел, того, что было почти целиком покрыто чёрной горелой коркой, чуть дрогнул палец на левой руке.