— Ты, это… Никодим часть долга прислал. Серебром вот отмерил, — тяжеленькие мешки встали рядом со мной на стол. — Спрашивает, сколь подождёшь, пока он остальное соберёт.

Пока я внутренне почёсывался, помощнички забрали у прибывших лошадей, и повели, куда следует.

— Знаешь, друже, так и не понял меня наш купчина. Может, ты его вразумишь. Или вы, братцы? — это я уже к казакам. — Не прибыток потребен мне и тем, кто тут обитает. Нам нужно то, чего в этих местах не вырастишь и не сделаешь. Составлял же я перечень… или как там… сказку, что ли. Вот когда б вы мне муки доставили или уксуса. Ну да ладно. Вы, считай, пока лёд с рек не сойдёт, всё равно в обратный путь не двинетесь, так что я вас лодкой своей отвезу и ещё мягкой рухляди прихватим как следует.

А не вы ли, казачки, дорогу искали через Верхоянский хребет?

— Как не мы? — бородачи обстоятельно устроились на лавке и приняли из рук Айтал чашечки с кумысом. — Осень и зиму магазины ставили и в верховьях Дулгалаха, и на Нуаре, в аккурат там, докуда лодки доходят. Ну или по льду на санях зимой. Задумал Никодим дорогу торную, а то, говорит, пока через Студёное Море дойдёшь, уж и забудешь зачем ехал.

Ага. Спокойная обстановка настроила мужчин на весёлый лад.

— А что, до Урала-батюшки, али до Нижня Новорода не думает ли он путь удобный наладить?

— Это как? — казаки насторожились.

— По Лене вверх мимо Илимского острога до самого конца подняться нужно, пока лодка походит. Оттуда на восток недалече огромное озеро Байкал, на море похожее. По нему идти, держа берег справа, в Ангару-реку и опять же мимо Братского острога в Верхнюю Тунгуску. Из неё по Енисею и дальше до Красноярска. А уж дальше до Тобольска, понятно, сушей. Я о том речь веду, что самые длинные речные участки с мотором можно проходить куда скорее, чем под парусом или на вёслах.

Мужчины переглянулись, но ничего не ответили. Понятно, что в Никодимовом предприятии они занимаются транспортными вопросами Считай, мысль закусили.

Ну а мне интересно, чтобы инструменты мои попали не к крестьянам или охотникам, а к мастерам, которых, как ни крути, искать надо в городах центральной части государства, в окрестностях столицы. Ну да ладно. Я просто поделился знанием, которого тут пока нет. И зачем я их склоняю вместо торной дороги искать альтернативный путь южнее? А затем, что из Байкала где-то есть возможность перейти в бассейн Амура. Вроде как — удобный волок. А у Амура притоки в наше время текли из Китая. Есть основания полагать, что и нынче это так. Может статься, что оттуда удастся чай привозить не сильно дорогой. Ну да об этом не сегодня. Сперва пускай до Красноярска доберутся.

В конце концов, прежде всего следует похлопотать о доставке моих свёрл и отцовских напильников в крупные ремесленные города. И Никодим получит возможность создать подконтрольный ему транспортный канал с ещё одним коротким сухопутным участком по образцу и подобию того, что нынче налаживает здесь. А уж потом и на юг дорогу подскажу. Я ведь не думаю, что он станет проникать в Манчжурию или Китай. Ему важно повстречаться с тамошними торговцами и найти с ними общий язык.

Стало быть, если и там, на волоке между реками бассейнов Амура и Байкала поставят по магазинчику с каждого конца сухого пути, и станут перевозить товар, например, во вьюках, то никакого подвига для преодоления этого участка не потребуется. Подойдёт моторка с Амура, разгрузится, загрузится. И с Байкальской стороны то же самое. Ведь между Дулгалахом и Нуарой никто не станет лодки таскать, я надеюсь. Летом вьюками, зимой на нартах товары пойдут. Ну и из Илима в Байкал так же.

Вокруг торговых точек возникнут поселения местных жителей — так часто случается. Вот и появятся рабочие руки для перевозки грузов. Если не торопиться, многие вопросы такого рода решаются сами… хе-хе.

Про то, как скреплять деревянные детали болтами — вот о чём мы толковали с мастером. Судостроение в этих краях постепенно становится заметной отраслью. Гвозди, скобы, шипы — это то, чем сейчас широко пользуются. У каждого вида крепления есть свои достоинства и недостатки, но и резьбовые соединения далеко не лишние. Их возможности мне пришлось демонстрировать гостям, словно продавцу, втюхиваюшему товар случайно заглянувшему клиенту. Не так широко известны в эти поры такие "диковины".

Отверстий насверлили, резьб нарезали — ведь пруток частенько надо отсекать потребной длины прямо по месту. А потом нетрудно приладить гайки с обеих сторон — и вот тебе крепление нужной длины. Или загнуть один конец, или в горне нагреть и шляпку на нём сплющить. Я ведь не просто голый резьбонарезной инструмент созидал, а продумывал, как его мои нынешние сиволапые современники станут использовать.

Пелым быстро сообразил, что к чему, да сразу все мои изделия и забрал. Он последнее время чего только не мастерит, так что считает, что оно ему пригодится… на Байкале строить моторную лодку. Хе-хе. Или, сначала на Нуаре?

Поймите меня правильно. Якутия вполне может прокормиться и без подвоза извне. Но чая мне не хватает, а он у нас не растёт. И ткани значительно лучше, чем кожи для нижней одежды, причём растительные волокна предпочтительнее шерстяных. Так вот, для того, чтобы это у меня было, оно просто-напросто должно быть привезено в эти края. То есть купцов нужно заставить пошевеливаться — наладить приемлемую транспортную… эту… ну, чтобы работала всё время. Артерию — вспомнил слово! Пусть с перекладками да перегрузками, с перерывами на ледостав и ледоход, но не раз в год после преодоления великих преград.

Тот факт, что до ближайшего магазина требуется день дороги, так это не беда — и в двадцать первом веке жили у нас люди в таких условиях. Не все, ясное дело, однако бывало. Это не проблема по здешним местам. Эвенк на своих оленях может сто километров проехать, чтобы выпить чашку чая с соседом. Ну, это уже для более позднего времени характерно.

Так что я тут не доброхотством занимаюсь, не милосердием, а тихо и мирно забочусь о собственных удобствах. И о том, чтобы, когда соболей станет мало, товарный ручеёк не пересох. Считайте — произвожу инвестицию в развитие транспортной инфрастуктуры.