– Купи гостинец, красавица! Себе не хочешь, так ребеночку возьми!

– Нету у меня ребеночка, – растерялась Йага. – А что, надо?

– Ну как же? – Малец выпятил грудь и расправил острые плечи, изо всех сил стараясь выглядеть крупнее. – Как это такая красавица да без ребеночка? Неужто замуж никто не берет?

– Да я как-то…

Рьян, не мудрствуя, дал пареньку подзатыльник. Он такую шпану знал куда лучше лесной жительницы: сделают вид, что продают что-то, а сами кошель срежут. Но мальчишка ловко увернулся – привычен был.

– А ты что, господин, руки распускаешь? Лучше купи девице гостинец, авось она тогда и замуж за тебя пойдет!

– Мне такого счастья даром не надо, – прыснул Рьян.

Йага заливисто рассмеялась:

– Да ну его! Замуж еще…

Мальчишка победоносно вскинул брови.

– Не замужем, стало быть, красавица? Ну тогда бери так. – Протянул самый румяный пряник. – От меня гостинец будет. – И нырнул обратно в людской поток, тут же в нем и потонув.

Дочь леса бережно подняла лакомство к глазам, проследила пальцем сахарный узор, надкусила. Вкусно! И едва не выронила пряник, потому что рыжий нахал вонзил в него зубы с другой стороны.

– Эй!

– А фто, тефе фалко?

Вообще-то и впрямь было жалко. Это ж ей подарили, не Рьяну! Но Йага смолчала. Только аккуратно завернула в платок угощение да спрятала в карман передника. Проклятый того вроде и не заметил, уже тянул ее куда-то.

– Туда пошли.

Послушалась. Ну ровно козочка на привязи! Не потеряться бы, и то хорошо. А прохожие, словно нарочно, задевали ее кто плечом, кто корзиной – всем места не хватало.

Вырвалась да отстала Йага только раз – увидала диво. И вот какое. Мощеная улочка была в городке главной. Сору на ней почти не водилось, а участки перед входами в лавки еще и мели сами хозяева. Мел и усатый харчевник. Лесовка знала его, частенько к матушке захаживал за отваром от кишечной хвори. Едва усач вычистил порог, как у дверей встали двое – приземистый рябой паренек да девка в высоком кокошнике. И принялись грызть орехи, бросая скорлупки под ноги.

– Уважаемый! Уважаемый! – Парень то ли не сразу смекнул, что усач обращается к нему, то ли нарочно глухим притворялся. – Уважаемый! Вы, когда орехи грызете, шкорлупки в сорную кучу кидайте. Вон туда.

Рябой окинул харчевника брезгливым взглядом, но все же нехотя согласился: