Потом кровавое пятно на полу внутреннего помещения органа, где убили мистера Колликута, но, конечно, это была не кровь. Это окрашенный красным цветом спирт из сломанного манометра органа.

Крови мистера Колликута там не было.

Конечно же!

Ни капли.

Ни в помещении, где его убили, ни в могиле, где оставили его тело, нигде между этими двумя точками, насколько я знала.

В деле мистера Колликута стоял вопрос не столько о кровавых пятнах, сколько об их отсутствии.

Очевидный вывод: его не зарезали и не застрелили, а отравление, к моему превеликому сожалению, даже не обсуждалось.

Несмотря на то что гробовщик Уилфрид Сауэрби сказал Адаму о внутренних разрывах, очевидно, что эти повреждения были нанесены уже после смерти.

Никакой крови.

Что и требовалось доказать.

Не надо быть профессором Эйнштейном, чтобы понять, что мистер Колликут, вероятнее всего, умер от удушья. На самом деле я поняла это, как только его увидела.

Один противогаз уже о многом говорил.

И тут я вспомнила, что были еще белые рюши под подбородком. Как у разбойника.

Носовой платок. Засунутый под противогаз.

Но зачем?

Ответ стукнул меня словно упавший на голову кирпич.

Эфир! Диэтиловый эфир!

Старый добрый (C₂H₅)₂O.

Это вещество открыли в VIII веке персидский алхимик Абу Абдалла Джабер бен Хайям бен Абдалла аль-Куфи, иногда именуемый Гебером, а в XIII веке Раймунд Луллий, иногда называемый Доктор Иллюминатус, и его в мгновение ока можно состряпать дома из серной кислоты и нагретого винного камня. Его также можно утащить из больницы или приемной врача.

Легко было представить последние секунды мистера Колликута: влажный платок, прижатый к носу, сначала холод, а потом сильное жжение, сменившееся онемением. Горячий сладковатый привкус, когда он пытался вдохнуть, тепло в желудке, притупление всех чувств, кружащаяся темнота, а потом… что?