Что за сюрприз, становится ясно уже через минуту. Как только выхожу из машины, из подъезда мне навстречу вылетает Ника и за ней, упакованный в дорогой костюм и белую рубашку, Герман, мой лучший друг.

Он идет не налегке, а с огромным букетом роз и белым плюшевым зайцем.

— Мама! — Подбежав, моя сладкая булочка тянет руки для объятий.

— Цветы и заяц тебе. Я подержу, — произносит Герман и равнодушно кивает Николаю.

— А в честь чего? — Я с трудом подбираю слова.

— Цветы просто так, а этот... — Герман поправляет ушастого. — Он моральная компенсация. Я уволил няню Вероники и уже попросил агентство прислать завтра кого-нибудь на замену.

— Уволил? — хриплю, будто подхватила ангину.

— Давно нужно было с ней расстаться. Она совершенно не умеет ладить с маленькими детьми. Не представляю, как ее могли порекомендовать.

— Я заплатила за месяц вперед.

На самом деле сейчас плевать на няню и ее увольнение. От удивленного взгляда Николая левая щека горит огнем, а сердце бухает так громко, словно собирается проломить грудную клетку.

— По поводу денег не волнуйся. Я уволил, я и возмещу. И вообще... могу завтра сам посидеть с Вероникой. У меня выходной.

— Хорошо, решим...

Присев на корточки, я целую в сладкий нос свою маленькую блондинку. Только после этого решаюсь глянуть в сторону бывшего телохранителя.

— Если заяц не понравился, можно прямо сейчас заказать кого-нибудь другого. — Герман вопросительно хмурится.

Мой друг — один из умнейших людей в городе. Седьмой номер в списке лучших антикризисных управляющих. Но, когда дело касается чтения эмоций, он глух и слеп.

— Заяц замечательный. Все в порядке. — Встаю. — Мне просто нужно несколько минут. Можешь отвести Нику в квартиру?

— Ээ... — Герман оглядывается, словно выискивая здесь еще кого-то.

— Пожалуйста. — Складываю руки в молитвенном жесте.

— Да, конечно. — Он протягивает дочке ладонь.

— Солнышко, ступай с дядей Германом. Мама скоро придет. — Посылаю малышке воздушный поцелуй. — Я не задержусь. Обещаю. — На последнем слове голос становится совсем тихим.