— Расслабься, родная, — шепчет в затылок Клим. — Впусти меня.

Его головка уже во мне. Большая, распирающая. Опытные пальцы подготовили к такому размеру, но дурацкий страх оказался сильнее.

— Умоляю... — Сама не знаю, чего хочу.

Задыхаясь от болезненного проникновения, я до крови кусаю нижнюю губу и, кажется, плачу.

— Умница. — Клим вминает мои бедра в свой пах. Заполняет членом на всю глубину. — Я в тебе. Уже все. В тебе, — повторяет, успокаивая.

— Только не двигайся. Пожалуйста, дай мне минуту. — Пытаясь взять себя в руки, смахиваю с ресниц соленые капли.

Справиться сложно. Внутренний голос шепчет, что я самая плохая любовница на свете. Изуродованная изнутри и фригидная настолько, что даже Клим не захочет больше со мной возиться.

Будто желая добить, подсознание воскрешает в памяти картинки с другими руками на бедрах, с чужим хриплым дыханием и разрывающей болью.

Мои демоны рвутся наружу, заставляя сжаться. Они обнуляют удовольствие и легко, играючи гасят возбуждение. Превращают меня из счастливой женщины в беспомощную бабочку, насаженную на тупую иглу коллекционера.

— Это... Я, — с паузой произносит Клим. — Я люблю тебя, — говорит спокойно и четко.

От признания меня прорывает. Уже не сдерживаю слезы, позволяю им стекать двумя ручьями по щекам и капать в густую пену.

— Ты выбрал не ту.

— Я выбрал самую лучшую.

Вновь чувствую горячее дыхание на своей шее. Клим больше не кусает. Наоборот! Он медленно выписывает языком какие-то узоры. Невесомо целует и дует, как на рану.

— Я худший вариант, чтобы любить.

Ладони, обессилев, опускаются по бортикам вниз. Пальцы даже в воде подрагивают от перенапряжения. Плечи деревенеют.

— Единственный. — Клим поворачивает мое лицо к себе и губами ловит губы. — Другой такой нет.

Он касается легко. Не спешит, но и не отстраняется. Словно заново приучает к своему дыханию, своему языку и своему напору.

Он ласкает мой рот с такой нежностью, что растворяюсь. Не думаю о том, что мы сейчас единое целое. Забываю о страхе и дикой неуверенности в себе.

Как глупая, проспавшая много лет царевна, я оживаю от заботливых прикосновений его губ. Откликаюсь. И сама не замечаю, как начинаю стонать и плавно двигаться на члене.