Дверь тут же захлопнулась и Митчелл рассмотрел просторную, совершенно белую комнату, с зеркальной стеной напротив себя. В отражении он увидел закрытую дверь, перевёрнутый стул, и себя, сидевшего на медицинской кушетке в одной рубахе.

Никакого медоборудования вокруг не имелось, руки сбыли свободны и лишь мягкие пластиковые наручи на щиколотках не позволяли спустить ноги вниз.

После пробуждения прошло пару минут, а затем в помещения вошёл высокий приятный мужчина в явно очень дорогом, но слегка старомодном тёмном костюме и галстуке в косую полоску. Он поднял стул, сел рядом, и посмотрел Митчеллу в глаза.

— Здравствуйте — поприветствовал он, и учёный уловил в том, как это произнесено, лёгкий английский акцент.

— Здравствуйте — ответил Митчелл, и услышал, как непривычно скрипуч его голос.

— Называйте меня просто агент. А как мне к вам обращаться? — напустив загадочности, спросил незнакомец и дружески улыбнулся.

— Называйте меня профессором — ответил Митчелл, почувствовав в вопросе некий подвох.

— Значит профессором. А теперь огласите мне пожалуйста, ваше полное имя и фамилию? — настоятельно попросил агент, продолжая радушно улыбаться.

— Брайан Дэвид Митчелл, профессор Колумбийского университета — честно озвучил учёный, отлично понимая, что, если надо, его личность легко установят и без признания.

Хотя задающий вопросы агент говорил с английским акцентом, Митчелл понимал, что скорее всего оказался в руках у русских, которым кажется снова удалось изменить историю, несмотря на его попытку их остановить.

— Значит Колумбийский университет. Очень интересно. А ваш отец, тоже там преподаёт?

— Да, он преподавал там — ответил учёный, при этом уловив, что упоминание отца прозвучало так, будто он ещё жив.

А ведь действительно. Если русским удалось предотвратить войну, то возможно отец жив, как и мать, жена и дети. Сердце Митчелла забилось чаще, при одной мысли что они могли пережить, возможно несостоявшуюся ядерную бомбардировку территории США.

— Хорошо, этот вопрос мы прояснили. А теперь скажите мне профессор, какое сегодня число и месяц.

Митчелл на мгновение призадумался.

— Я не знаю, сколько я здесь провалялся в беспамятстве, но последним днём что я помню, было двадцать третье мая.

— Отлично. Я так и думал. — Агент широко улыбнулся, встал, и направился к двери. Уже на пороге он остановился и посмотрел на призадумавшегося учёного — И кстати, вы мне не подскажите, какой сейчас год?

— Две тысячи сорок пятый, разумеется — на автомате ответил Митчелл и ему показалось что обаятельная улыбка мужчины на миг превратилась в торжествующую, словно он выяснил нечто самое важное.

— Да, да, конечно, сорок пятый. Как я мог такое забыть — проговорил агент и скрылся за дверью.

Да что, чёрт возьми происходит? — спросил себя Митчелл и посмотрел на зеркальную стену, за которой сто процентов, кто-то сидел и внимательно за ним следил и всё записывал.