Лидер переменился в лице и потребовал объяснений. И тогда рэпер подробно рассказал, как так случилось, что он стал счастливым отцом.

Парни были искренне рады за друга – Анну все они успели полюбить. Только Чимин обеспокоенно спросил:

- А что будет, когда в компании узнают об этом? И какова будет реакция фанатов?

А Юнги отрезал:

- Я взрослый мужчина и возьму ответственность на себя. Но я не позволю никому обидеть свою женщину и ребенка.

- Да это-то как раз понятно, – протянул Хосок. – Но тебе нужно в первую очередь поговорить с Пи Ди-ннимом, бро.

- Обязательно поговорю! И прямо сегодня! – заверил друга Свэг.

А когда на работе парни встретились со своим менеджером, принялись обнимать ее и поздравлять. Анна зарумянилась, откровенно засмущалась, пока Юнги не оттеснил их в сторону и не обнял любимую, закрывая ее от всех. Друзья засмеялись и зааплодировали. Они в тот момент были в «своей» комнате отдыха, так что никто из посторонних не мог их увидеть.

Шуга в тот же день пошел прямиком к президенту компании. О чем они говорили – никому не известно. Но только Анна осталась на должности менеджера, а Юнги, не откладывая в долгий ящик, перевёз ее и сына в свой дом.

Все парни знали, что рэпер сделал женщине официальное предложение, принеся в один из следующих вечеров цветы и кольцо с бриллиантом. Анна кольцо приняла, но сказала, что с женитьбой торопиться пока не следует. Юнги распсиховался, пытаясь выяснить – почему. Но мудрая женщина как-то уладила эту проблему, и Свэгу ничего не оставалось, как нехотя согласиться с ее доводами. Потому что главное, чего он хотел – это чтобы Анна и малыш Юн Сок были с ним.

Чимин хорошо помнил первую встречу с этим чудесным мальчонкой, который оказался похож одновременно и на Юнги, и на Анну. У него были материны светло-бирюзовые глаза с отцовским азиатским разрезом и губы той же самой формы, что у Шуги. Темные бровки и реснички довершали образ, превращая малыша в настоящего красавчика.

К огромному удивлению мемберов, малыш воспринял их как давних знакомых. Да, так, по сути, и было. Ведь мать, живя в России, чуть ли не с самого рождения включала сыну песни и видео группы.

Особенно же выделял Юн Сок среди всех «дядей» именно Чимина, и тот прямо-таки раздувался от гордости, когда малыш шел к нему со своими игрушками.

Любящий папаша как-то купил отпрыску большой яркий пластиковый трактор, колеса которого бойко крутились, а в кабине виднелась крошечная фигурка фермера.

Не удивительно, что трактор стал любимой игрушкой Юна – ведь его подарил папа. Но играть в него малыш предпочитал все-таки с «дядей Чимином», причем, не всегда безболезненно для последнего. Юнги только хохотал во весь рот, глядя, как сын катает трактор по животу лежащего на толстом ковре в гостиной «дяди Чимина», воспроизводя розовыми губками звук работающего агрегата. Пока не входила Анна и не пресекала это «безобразие», строго останавливая сына и не менее строго выговаривая хохочущему Свэгу.

Чимин пытался объяснить, что все нормально, и ему даже нравится, на что Анна скептически отвечала:

- Не надо портить мне ребенка, Чимин! Вот заведи своего собственного и балуй, сколько хочешь!

И обычно после этих слов Юнги подлетал к любимой, обнимал ее и, звонко чмокая в щеку, примирительно говорил:

- Ну, не сердись, моя птичка!

А та, нарочито высвобождаясь из его объятий, ворчала: