Вот черт, кажется, я наломал дров, когда отпустил тех двоих… Петрова и Рыжего. Видимо, они не только дошли, но и доложили старшему, что их мародерству положил конец какой-то дерзкий смельчак, по имени Хан… И неудивительно, что жители Конаково, стояли ему как кость в горле. Вот он и решился!

Я прилег на пол, прямо за деревянным щитом, в щель просунул ствол карабина и замер. С другой стороны то же самое сделала Белка.

— Может, переговоры будут? — брякнула девушка, заметно нервничая.

Совершенно очевидно, что в таких передрягах она никогда не была.

Сам-то я тоже в подобное не попадал, но, похоже, смерть Линды, да и моя собственная, что-то сломала во мне. Страх никуда не делся, но его приглушало какое-то холодное спокойствие, контролируемая ярость. Я стал увереннее, характер окреп. И черт возьми, меня посещала жажда того, чтобы заварушка поскорее началась.

Но перед этим, меня я решил кое-что проверить.

Вытащил зеленый лид, ранее добытый из Омутника, приложил к груди и тихо прошептал:

— Поглощение!

Рука осветилась мягким зеленоватым светом, нагрелась. Лид Жизни стал теплым, затем горячим. А потом все тело пробрала дрожь. Прошло несколько секунд.

Раскрыв ладонь, я увидел только остатки лида — крупная соль, не представляющая никакой ценности.

А перед глазами неожиданно выскочил лог:

— Вот это дело… — довольно пробормотал я, поверхностно изучив лог.

— Чего ты там бормочешь? — спросила Белка, не отстраняясь от прицела.

— Все нормально!

За это время все люди Резвого выбрались наружу, приготовили технику и оружие.

Их оказалось тридцать два человека. Все вооружены.