Нос заложен, голова трещит, хочется забиться в уголок и поскулить — точно, заболела. Скорее, от стресса, чем от переохлаждения — слыхала, такое случается. С удивлением увидела, что Сережа мне несет градусник — сводит сосредоточенно брови, боясь уронить.
Я сунула холодное стекло подмышку, а сама поинтересовалась хрипло:
— Ты чего это такой заботливый сегодня?
Он снова улегся рядом, задумался, а потом заговорил как-то быстро, видимо, давно хотел это сказать:
— Виноватым себя чувствую, вот! Ухаживать за тобой буду! Вот! Чтоб вину свою загладить. За то, что я есть…
Я сквозь него протянула руку, чтобы взять платок — сопли так и норовили покинуть свое убежище.
— Да ладно. Я зря это сказала. Ты прав — если бы мы не вмешались, то эта девочка…
— Но ты чуть не погибла, — сказал он совершенно серьезно. — Потому что план был совсем дерьмовый.
— Тут не поспоришь, — я вытащила градусник, на котором уже набежало 37,7. — Сможешь принести мне таблетки?
— Обнаглела, Ваше Величество!
— Зови меня «Бэтмен», щенок. И пошевеливайся.
===> Глава 7. Матрёшки
Две кружки! Целых две кружки с водой он не донес до моей постели, а на третьей я уже не выдержала. Переступила нервно через осколки. И так едва хожу — еще и убирать теперь!
— Не-не, — Сережа шел навстречу, не отрывая взгляда от рук со стаканом. — Дуй назад. Я уже почти…
Я просто выхватила у него тару, сделала глоток, а лишь потом прошипела:
— В туалет я хочу, понял?!
Хотя стоит признать, что он очень старался. Не шумел, не шутил, не беспокоил меня. Даже пытался погладить по голове, когда я засыпала — а я почти постоянно засыпала.
— Ты что делаешь? — поинтересовалась я, ощущая ветряное прикосновение к своему больному челу.
— Ласково чухаю тебя! Жалею!
— Да я же почти не чувствую, как ты меня… как ты там сказал?