Об этом я лениво размышлял, пока катил по дорогам. Объехал стороной две ночные полевые стоянки каких-то частей, ничего интересного я там не увидел и, решив, что тут на полевых дорогах жандармов уже не найду, как мне улыбнулась удача, за три километра от меня на дороге вдруг показались, можно сказать проявились, три красные точки. Пост, да ещё на перекрёстке. Похоже это то, что мне нужно. Сразу же заглушив движок, я прокатился метров двадцать по инерции, после чего отключив подфарники, стал толкать мотоцикл к посту. В отключении подфарников были причины. Мотоцикл неплох, но у него не было мотоциклетного аккумулятора. Я вообще не обнаружил его посадочного места, видимо его изначально не планировалось французскими инженерами тут ставить. Поэтому электрика у мотоцикла работала от генератора только при движении, а не от двигателя. Сам в шоке от такой системы. Ну а раз я мотоцикл толкаю, так и генератор работает, и пусть тускло, но подфарники горят. Поэтому и приходится их отключать, чтобы в полной темноте меня не было видно. А мотоцикл я тут не хотел оставлять, чтобы потом за ним не бегать, ничего страшного, отбуксирую, и там поставлю на подножку, метрах в ста от поста. Или чуть подальше, чтобы точно не обнаружили. Про закон подлости я не забывал, мало ли «окно» в тучах появится, и Луна меня осветит. Как-то не хотелось бы. Мне одного немца, желательно старшего поста, нужно живым брать, остальные не так интересны.
Надо сказать, оснащение поста меня поразило. Почему тут трое, это понятно, у тяжёлого мотоцикла марки «БМВ» было три посадочных места. Также тут имелась пулемётная огневая точка, пулемёт явно с мотоцикла снят, стояла небольшая палатка, я познал в ней стандартную советскую, видимо трофей. Однако главное не это, а радиостанция, тут даже имелся запасной комплект сменных батарей к ней. Антенна натянута на длинном шесте. Единственный бодрствующий жандарм, время от времени подходил к той, включал, я отметил, что на сеанс тот вышел ровно в два часа ночи. Кстати, да, сейчас два часа. Скорее всего, сеанс связи один раз каждый час, вот тот и слушал, передадут что им или нет. Под рукой журнал для записи был. Выслушав что-то, тот сообщил кодовую фразу, явно подтверждая, что пост на месте. А удобно, если какая колонна выйдет, жандармы будут знать, сколько в колонне машины, что везут и куда. Да уж, мой тот рейд с тягачом и колонной буксированных автомобилей, это больше везение и наглость. То-то меня жандармы постоянно останавливали, и смотрели с подозрением. Им обо мне не сообщали. Такая организованность, поражала, и заставлял уважать немецкие тыловые подразделения, в их организованности, да и оснащённости, чего уж там. Ещё, уничтожить этот пост, и их начальство уже через час будет знать, что тот не выходит на связь, сразу отправив сюда усиленную группу.
В принципе, можно сработать под окруженцев, напали, обобрали и ушли, пусть на них думают. Однако я на этой дороге и так наследил. Всю технику на улочках той деревушки прибрал и продал в магазин. Уверен, когда немцы это поймут и узнают, что посты были уничтожены, техники нет, шум поднимется и информация уйдёт наверх. А там наверняка уже отслеживают всё подозрительное и странное. При мне не раз немало техники пропадало, так что это звоночек. М-да, косяк. Ну да ладно, придумаем что-нибудь. С постом же я быстро решил, как только часовой пообщался по рации, вернув наушники на место, выстрелил в него. С двадцати метров попал, и довольно точно. В спину, и тот, всхлипнув, повалился, слегка брякнув стволом спавшего с плеча карабина по глушителю мотоцикла. Я же вскочил, а до этого по-пластунски подбирался, и босиком, рванул к палатке. Подбегая к раненому часовому, тот хрипел, булькая простреленным лёгким, снова выстрелил, в этот раз в упор, немец затих. Однако в палатке шум слышали. Всё же оружие с глушителем нельзя назвать полностью бесшумным, тут и удары курком по байку и довольно громкие хлопки. В тишине ночи так особенно громкие. Поэтому не удивительно, что в палатке завозились, просыпаясь. Думаете, я стал ждать, пока те вооружатся и вылезут? Ага, как же. Подбежав, я прыгнул и завалил палатку на этих сонь, после чего приложил рукоятками «Наганов» по округлым частям тела, что прорисовывались через материал палатки, надеясь, что это головы.
С одним мне действительно повезло, затих, а вот второй начал ворочаться более интенсивно, пытаясь скинуть меня с себя, хотя и простонал от боли, видимо я ему в плечо угодил. Так что, нащупав голову, ударил уже по ней, потом добавил. Ну теперь оба затихли. Не пожалев материала, я разрезал палатку, не хотел возиться, доставая их, а так поработал ножом, и вот они, лежат красавцы, уже разоружённый мной. Связав обоих, верёвку купил в магазине, стал приводить в сознание, параллельно изучая записи в служебном журнале с отметками о движении на этой дороге, ну и карту окрестностей. Километровка, отметок аэродромов на ней нет. Хотя одна, принадлежавшая Люфтваффе, была. Нужно узнать что там. Благо языки у меня были, да ещё двое. Не заговорит один, заговорит другой.
Откровенно сказать, меня немного бил мандраж. Одно дело воевать сидя в танке, или вот так налетел и перестрелял, другое допрос, особенно вдумчивый, с внимательным опросом. Да, я помню, что подобный опыт у меня уже был, когда выяснял местонахождение аэродромов у одного сбитого немецкого лётчика. Но там пыток, по сути, и не было, я начал вопросы задавать, так тот сразу и вывалил на меня что знал. А эти волки тёртые, крови на них немало, наверняка ломать придётся. Это и пугало. Опыта нет, умений. Крови уже не боюсь, хотя раньше она меня пугала, но за эти несколько дней у меня столько всего было, что страх пропал. Я боялся опозориться, в этом причина. Ничего, не справлюсь с первым, есть второй. Так что, закончив приводить жандармов в сознание, уголёк из костра, что поддерживал часовой, помог, очнулись, шипя и ругаясь от боли, решил, что пора поговорить.
– Ну что, господа, поговорим? – спросил я на немецком, которым продолжал владеть как родным. – Очень уж у меня много вопросов к вам накопилось. Именно конкретно к вам.
Оба немца говорить отказались. Ну что ж, ничего другого я и не ожидал, надеялся, конечно, что без пыток обойдёмся, но был уверен, что до них дойдёт. Работал я неумело, стыдно признать, опыта никакого, однако видимо эта моя неопытность, когда я воткнул нож в ногу одного из немцев и начал рану ковырять, и сказалось. Сломался этот, да и второй чуть позже заговорил. Вроде не врали. Кстати, оба без кителей были, в майках, так что поначалу непонятно было кто старший. Оказалось, это был тот с кого я начал. Значит, правильно я определил, от него больше властности веяло. В общем, что знали они в своём направлении, всё рассказали. Мало что меня там могло заинтересовать, разве что склад боеприпасов, продовольствия и горючего, что где находится. А та метка Люфтваффе, это аэродром подскока, там истребители дислоцируются. Сколько самолётов там они не знали, не их тема. После допроса, я не стал миндальничать, уже накрутил себя что это необходимо, да и не обещал я им ничего, поэтому вставая, вскинул «Наган» и дважды выстрелил. В головы. Прозвучали только хлопки, кстати, довольно громкие. Похоже, глушитель нужно менять, из строя выходит. А может и показалось в этой тишине.
Собрав и продав трофеи, я оседлал своего двухколёсного коня, и покатил дальше. К аэродрому подскока. Интересовал меня именно он. До рассвета оставалось едва пару часов, и я надеялся успеть сделать немало дел. Почему-то оставлять за спиной целые склады и этот аэродром подскока я не хотел. И да, я сделал что хотел, на подъезде к складам вызвал артустановки, пять в этот раз, пятой была советская машина, модели «СУ-18», второй уровень, и вёл огонь до полного уничтожения складов, потом уничтожал свою технику и двигался дальше. По пути японца вызвал, и раскатал им аэродром подскока. Этого танка третьего уровня для подобной работы вполне хватило. Тот неплохо заработал, ещё немного и четвёртый уровень исследовать можно будет, и купить. Когда рассвело, я закатил мотоцикл в глубокий овраг, поставив растяжки, сделал укрытие, и стал готовить ужин, размышляя. Похоже, я постепенно перехожу на ночное время жизни. Мотоцикл заправлен, канистру я взял с поста жандармов, та прикреплена к коляске была, в зажимах, а сейчас привязана за сиденьем, так что этой удобной для меня машиной я ещё планирую долго пользоваться. За те два часа, что оставались с момента как я покинул пост, успел сделать немало. Уничтожил семь складов, два из которых раньше принадлежали нашим, но были захвачены немцами в полном порядке. Горело всё красиво. Один склад с боеприпасами, до сих пор горел, и там снаряды рвались. Аэродром подскока уничтожил. Кстати, там было пять истребителей. С условием того что тут слётанные пары «экспертов», должно быть шесть. Похоже, это те, что меня искать помогали. Зенитка, что охраняла эту площадку, пытались вякнуть, но пушка тяжёлого танка, легко её уничтожила, после этого японец довершил начатое. Выживших тут не было. Это было единственный случай, когда я использовал танк этой ночью. Советскую «САУ» я успел прокачать до третьего уровня, полностью модернизировать и даже набрать половину баллов для приобретения четвёртого уровня. Хорошо эти пять установок поработали, хотя советская установка и не была дальнобойной, но как купил третьего уровня, стало полегче, надеюсь, с четвёртым станет ещё легче.
Моя идея не перегонять технику от склада к складу, а покупать их на месте, полностью себя оправдала, иначе максимум, что успел бы добиться, уничтожения пары складов да аэродрома. А там бросал установки на месте, те самоуничтожались, и на следующей позиции доставал снова, перемещаясь между целями на мотоцикле. Оно так куда быстрее получалась. Правда, фару включать приходилось, чтобы высокую скорость держать. Дождя не было, с моей стороны точно, хотя на горизонте громыхало и молнии били, там наверняка дождь был, проливной. Тучи до сих пор в небе висли, низкие, тяжёлые, ночь из-за них тёмная была, поэтому без включённой фары никуда. Пару раз чуть не влетел в неприятности, посты на карте поздно проявлялись, но к счастью смог их объехать и гнал дальше. Вот такие дела. Сейчас же, закончив с ужином, я прибрался и, устроившись на лежанке, это была охапка нарезанной травы, стогов сена вокруг я не обнаружил, вскоре уснул.
К счастью, и в этот раз сон мне не нарушили. Вот что растяжки животворящие делают. Пару раз я было просыпался, но это от громкого гудения в небе, опять гады разлетались, после чего дальше засыпал. Так что в принципе выспался я нормально, и проснулся в шесть часов вечера, ещё засветло, и это хорошо. А то прошлой ночью поздно встал, так мало времени оставалось для некоторых действий. Сейчас же, этой ночью, я решил наверстать упущенное, на мой взгляд, время.
Готовя завтрак на небольшом костерке, очаг остался после вчерашнего ужина, я размышлял. В данный момент я решил рвануть напрямую к Бугу, не отвлекаясь на уничтожение складов вокруг, хотя вчера ночью я не всё закончил, едва треть. Причины такого решения были вескими. Вчера я пропускал те склады, что мне не интересны, и расстреливал то, что особенно ударит по немцам в случае их потерь. Это артиллерийский склад, три «ГСМ», причём один бывший наш, захваченный противником, и три с боеприпасами. В основном к ручному оружию. Дефицит может возникнуть небольшой, но главное он будет и интендантам придётся изрядно постараться, чтобы восполнить потери, а запасы у них и так не бездонные. В большинстве те спасались тем, что немало складов РККА захватили в первых днях войны, с огромными запасами имущества, боеприпасов и топлива, сразу начав использовать трофеи. Особенно по части топлива и артиллерийских боеприпасов. Ну и склады с продовольствием не оставили без внимания, сразу включив их в свой рацион. Насколько я знал, советская тушёнка очень немецким солдатам по душе пришлась. Вон, даже у жандармов в запасе три банки нашёл. Они сейчас при мне.
Позавтракав, я погасил огонь, залив угли водой, после чего свернув лагерь, убрав растяжки, подготовил транспортное средство к движению и, выкатив его на дорогу, тот до неё недалеко, метров сто, запустив остывший движок, покатил в сторону Буга. В этот раз мне действительно ничего не мешало добраться до этой водной границы двух государств, и начать переправляться. Мотоцикл я не бросил. Просто купил надувную лодку побольше, и закатил мотоцикл в неё. Постарался завернуть купленным брезентом, чтобы никакая выступающая деталь не пропорола резиновые борта лодки. Немного помучился на противоположном берегу, доставая мотоцикл, весь вымок, но выкатил тот на берег. Потом покупался, оделся и покатил дальше. Вот теперь нужно местных жандармов ловить, узнать, где тут аэродромы. Это дело сразу не задалось. Первый пост слишком большой, не знаю почему, но полтора десятка солдат на перекрёстке довольно крупной автотрассы, на мой взгляд, многовато. Да ещё бронетранспортёром усиленные. Покатил дальше и перехватил посыльного, тоже на мотоцикле-одиночке. О, и запас топлива немного пополню, у того полный бак было, а у меня почти пустая канистра, и тоже полный бак.
Разговорив посыльного, в этот раз меня почти не тошнило от вида крови, а то при допросе жандармов мне пришлось лицо кривить, реально чуть не стошнило, а тут ничего, выдержал, и провёл довольно жёсткий допрос. Можно было и без этого обойтись, немец не молчал, но тренировался. Посыльный был из комендатуры Кракова, что находился не так и далеко отсюда, километрах в тридцати. Катил тот по интендантским надобностям, вёз пакет с разными накладными, на один из захваченных советских складов. То есть, у этого немца был пропуск через мост. Жаль, но мне он не пригодится. Да он мне вообще ни в чём не пригодится. Ни хрена не знает, и похоже не врёт. То, что у Кракова есть военный аэродром я и без него знаю, но он транспортный, а не боевой, меня он мало интересовал. Поэтому пристрелив немца, ножом воспользоваться я побрезговал, так проще, хотя и подумал что нужно будет отучить себя от брезгливости, и спрятав тело, продав трофейный мотоцикл, покатил дальше. И только в этот раз, проехав ещё десять километров, оставив Краков по правую руку, я обнаружил ещё один пост. Отлично, три человека при мотоцикле. Это мне уже знакомо.
Тут я работал по старой схеме. Подкатил мотоцикл на руках, и дальше босиком, опять подошву пропорол, похоже тут кто-то бутылку разбил, подкрался к посту. Двух пристрелил, а старшего, тут все трое бодрствовали, ранил в ногу и плечо, чтобы не скакал так резво. А то больно уж шустро за автомат схватился. Допрос длился более получаса, и пусть это оказались не фельджандармы, а солдаты из комендантской роты города Краков, информации от унтера я получил на удивление много. Про те три уничтоженных мной аэродрома тот в курсе, об этом тут похоже все в курсе. Ещё бы, такие новости, советские танки глубоко в тылу, эта новость серьёзно взбодрила тылы и напугала. Мой рейд с уничтожением бронепоезда и складов тоже был известен. Даже в газетах писали, хотя и отредактированные версии. Цензура. Два аэродрома восстанавливать не стали, там идёт разбор завалов и поиска уцелевшей материальной части, а вот третий, с бетонной полосой, уже постепенно начал работать, несколько самолётов туда перегнали. В частности, два разведывательных «Хейнкеля». Он это точно знал, слышал разговор двух офицеров в комендатуре вчера вечером, когда получал приказ установить тут временный пост. Причины такого ажиотажа на дороге он же мне и пояснил. Побег советских военнопленных. Во время перегона эшелона, где их перевозили, в одном из вагонов те смогли сломать створки и покинули его, прямо на ходу. С учётом того что перевозили их стоя, набив в вагон порядка восьмидесяти человек, ушло много. Правда, ослабевшие от голода и ран, часть уже поймали, но большая ещё где-то бегает. А тревогу вызвало то, что в том вагоне перевозили офицеров, то есть командиров, и сбежали они. Это всё произошло вчера вечером, за час до наступления темноты. Вот комендачей и подняли.
Если будет возможность, поищу беглецов, помогу чем смогу, но интересовала меня всё же совсем другая информация. По другим военным аэродромам этот унтер знал не так и много, и сообщил точно об одном, в районе города Седльце. Он о нём хорошо знал, даже бывал на территории по службе, служил там в комендатуре. В Краков его недели две назад перевели, перед самой войной. Аэродром там не крупный, бомбардировщики дислоцируются, но около сорока машин, и сколько-то истребителей точно есть. Ну хоть это хлеб. За остаток ночи я не успею посетить оба, а желательно именно так сделать, а то пока уничтожаю один, следующей ночью немцы могут перегнать самолёты со второго на оккупированную территорию. На захваченные советские аэродромы, чтобы быть поближе к своим войскам. Нет, этой ночью собираю информацию, а пропажу поста и посыльного на беглецов спишут, а следующей ночью наношу удар, разом по всему что добыл. Только вот один аэродром, что ещё не полностью возобновил свою работу, и второй небольшой, как-то маловато, поэтому остаток ночи стоит пустить на продолжение сбора информации. Жандармы или комендачи это конечно хорошо, но вот солдаты из частей Люфтваффе, а желательно вообще офицера изловить, это будет куда лучше. От них я более полную информацию получу, чтобы спланировать свои действия на следующую ночь.
Пристрелив унтера, я собрал оружие, амуницию, ну и обувь, думаю с ней у беглецов тоже проблемы, после чего подкатив свой мотоцикл, и застопорил переднее колесо между коляской и самим мотоциклом. Да, я решил прихватить транспортное средство комендачей. Тем более тут пулемёт стоит и запас патронов неплохой. Встречу кого из беглецов, передам, не думаю, что те будут против пулемёта, автомата, двух карабинов и двух пистолетов. Пока на карте нет их меток, но надеюсь встречу. А вообще этот унтер подал мне неплохую идею. Он тоже помянул аэродром у Кракова, вот я и подумал, почему бы его не навестить? Вот уж где языка смогу найти, особенно если штурман попадётся, что выложит все расклады по аэродромам в Западных областях. Это же аэродром транспортной авиации, у них должна быть нужная информация. Сам я, убедившись, что мотоцикл закреплён хорошо, сел на трофей и развернувшись, покатил прочь от Кракова в сторону Буга. Если и искать своих, то в направлении к границе. И не прогадал, километров десять проехал, когда обнаружил две группы, что обособленно двигались неподалёку от железной дороги в сторону Буга. Теперь нужно нагнать и как-то выйти на контакт. Одно тут успокаивало, у беглецов нет оружия, и на выстрел я не нарвусь. Вот так успокаивая себя, я дал газу и покатил дальше, набирая скорость. Тут удобно, я на холме стоял и сейчас съезжал с него.
Поступил я достаточно просто, съехав с холма и проехав ещё два километра, я притормозил, останавливаясь, и включил дополнительное колесо на коляске, что позволяло мотоциклу стать вездеходным, и прямо по полю, тут кажется, гречка засеяна была, давя посадки, покатил к железнодорожным путям, до которых было около полукилометра. Это была линия «Львов-Краков». Вот между ними и мной и двигалась одна из групп. В данный момент она остановилась и залегла, укрываясь. Видать услышали довольно громкий рёв мотора моего мотоцикла. А встретить группу нужно, вторая двигалась с другой стороны путей, отстав метров на двести. Так вот, впереди по курсу, в четырёх километрах, несколько секретов, и они наверняка бы заметили беглецов. Я приближался, при этом видел, что беглецы забеспокоились, некоторые расползаться начали, видимо, чтобы была свобода манёвра. До этого те плотной группой двигались и мне казались одной большой точкой, а при приближении я их подсчитал. Девять человек. Один мерцал, видимо ранен, и остальные помогали ему передвигаться. Во второй группе с два десятка человек было. Где остальные беглецы я не знаю, на двадцать километров вокруг их точно не было. А может и были, но на карте ещё не проявились.
Подъехав к беглецам метров на тридцать, дальше сближаться я посчитал опасным, и заглушив движок, громко сказал:
– Эй, славяне! Долго ещё пузом землю греть будем? Свои. Старший лейтенант Шестаков, командир тяжёлой танковой роты. Диверсионю тут понемногу, да вот вас приметил. Это вы с эшелона сбежали? Я когда пост вырезал, у пленного про это узнал. А заметил движение, понял, кто идёт… Давайте вылезайте. Хотя бы один. Рассвет скоро, а мне убраться отсюда нужно как можно дальше. Я вам мотоцикл пригнал с уничтоженного поста, пулемёт и другое оружие. Ну и еды. На пару дней вам хватит… Мне долго ждать? Сейчас уеду.
Видимо особого доверия я не вызывал, послышался яростный шёпот переговоров с той стороны, пока наконец не встали двое и не направились ко мне, настороженно крутя головами. Видно это было хорошо, туч нет, так что Луна всё неплохо подсвечивала. Когда те подошли, я осветил себя фонариком, недолго, но что было видно, что я одет в форму советского танкиста, шлемофон присутствует, а на груди у меня «ППД». Один из подошедших представился: