– Но нельзя же есть только пирожки, – возразил Нильс.

– Можно, – сказала мама.

Они привезли домой три полные коробки пирожков. Пока они загружали их в морозилку, мама стояла рядом с ними и говорила «вкусно» и «объедение» про каждый пирожок, который они доставали. И он помнит сообщения, которые она присылала по вечерам, докладывая о своих приемах пищи – «два пирога сегодня!» – слабая попытка их успокоить. Но так же часто она их тревожила. Она использовала свою болезнь, чтобы контролировать их. «Я вешу 40 кг!»

Как молочный поросенок.

– Здесь много еды, – говорит Бенжамин в глубь квартиры, Нильс и Пьер встают и идут на кухню.

– Ой, – говорит Нильс. – Поделим на троих?

– Что ты имеешь в виду? – спрашивает Пьер.

– Ну, поделим пирожки? – переспрашивает Нильс.

– Ты хочешь сказать, что заберешь мамину еду домой и будешь ее есть? – удивляется Пьер. – Ты серьезно?

Нильс достает один пирожок, показывает его Пьеру.

– В морозилке двадцать килограммов еды, – говорит он. – Все свежее, только что купленное. Мы что, выбросим все это только потому, что оно напоминает о маме?

– Нет, ладно, можешь забрать все пирожки, – говорит Пьер.

– Я не говорю, что хочу забрать все. Мы можем их разделить.

– Мне не надо.

Пьер уходит, Нильс наблюдает за тем, как тот заходит в ванную. Нильс и Пьер сложили вещи в маленькие кучки на полу в гостиной. Фарфоровая посуда, миска, маленький поднос. В кучке Пьера Бенжамин видит мамину копилку, банку от варенья, которую она вымыла и поставила в коридоре, чтобы складывать туда мелочь. В банке полно монет и даже попадается несколько купюр. Идея была в том, чтобы забрать то, что представляет эмоциональную ценность. А Пьер решил присвоить мамину наличность.

– Можно, я это заберу? – спрашивает Пьер из ванной.

Он показывает коробочку маминых снотворных.

– Бери, – говорит Нильс.

Пьер кладет таблетки в свою кучку. Бенжамин снова смотрит на банку с деньгами. Это детское чувство несправедливости. Он хочет сказать брату, что вот это, это не артефакт, который ты бы хотел забрать на память, это деньги. Это наследство. Но он не может предугадать реакцию Пьера, он уже давно не чувствует своих братьев. Все эти годы они виделись очень редко, а теперь вынуждены общаться очень интенсивно, из-за этого Бенжамин чувствует напряжение. Он не знает, как на самом деле дела у его братьев, знает только факты, он видит только то, что связано со смертью матери. Он вспоминает, как однажды встретился с братьями на годовщину смерти отца. Они молча постояли у могилы, а потом сели выпить кофе с булочками в кафе. Бенжамин спросил, все ли у братьев хорошо, и они отвечали кратко и незаинтересованно, утвердительно кивали, пережевывая пищу, а Бенжамин впервые рассказал им о том, что у него все не очень хорошо. Они понимающе посочувствовали ему, но было заметно, что говорить об этом им не хочется. Бенжамин сказал, что считает, что причина его несчастья в том, что им пришлось пережить в детстве. Пьер засмеялся и сказал:

– Я насвистываю по утрам в душе.