К тому же отказывался пить до непотребного состояния, как большинство его коллег, на совместных офицерских посиделках, по причине каких-либо праздников, чем вызывал настороженность со стороны сослуживцев. За это ЧП он наверняка получит выговор и даже, возможно, замечание о несоответствии с занимаемой должностью. В этом случае звания майор он не получит ещё лет пять.
А теперь я -Курсант Вождёв Фёдор. Идя следом за Ковердой и кутаясь в плащ-палатку, размышлял – Что ждёт Олега? На этот раз его непременно накажут жёстко. Жалко парня. Олег прибился ко мне с самого первого курса. Спали на одной койке – я сверху, на втором ярусе, а Олег ниже на первом. Почему-то с ним никто не хотел дружить, и он прикипел ко мне. Я вроде, как взял над ним шефство. Учил его держаться наравне с другими, преодолевать свою заторможенность.
Подгонял его по утрам, во время подъёма, когда он, спросонья, не мог понять, что от него требуется. Ну и Олег потихонечку подтянулся, повзрослел и даже ходит в самоволки. И я с ним ходил не раз. У него даже девушка есть в Рязани, а я таким фактом не могу похвастать. Есть у меня девушка, ещё со школы, но наши отношения какие-то несерьёзные. Она сейчас учится на 2 курсе Московского горного института. Надеюсь, в это лето, во время каникул, навестить её в Москве. Сам то я почти местный. Жил в городе Касимове, всего то 200 км от Рязани. Ну а Олег, я думаю, переживёт это ЧП. Всё-таки его отец наверняка предпримет какие-то меры, отмажет его от наказания.
Я только что сменился с поста №1 – Знамя Училища, самый почётный пост. Доверили за заслуги. Учусь хорошо, почти отлично, спортсмен. На последней олимпиаде училища завоевал 4 первых места по разным видам спорта и, капитан Чернов, перед строем, объявил мне благодарность и 10 суток отпуска, видимо забыв, что подобная награда для курсантов не предусмотрена. У нас всё время расписано -учёба, каникулы.
Для всех одинаково. Ох и трудно стоять в карауле, у знамени! Два часа по стойке смирно. Можно лишь пошевелиться, когда никто не смотрит. Глаза слипаются. За год почти научился дремать стоя. Ещё немного и смогу спать стоя. Сейчас, при засыпании, начинаю валиться и в тот момент просыпаюсь, но дайте срок, и я научусь. В школе я учился без напряжения, хотя и не на отлично, в училище поступил без труда – две пятёрки и две четвёрки за вступительные экзамены. А конкурс в тот год был пять человек на место. Первый курс, конечно, дался тяжело, но со второго уже всё пошло, как по маслу.
Курсант Зотов Анатолий. Он, как и большинство, поступил в училище со школьной скамьи. Приехал в Рязань из маленького городка в Казахстане. После распределения вряд ли он увидит свой город снова. Десантники обычно располагаются рядом с крупными городами, там, где есть аэродромы. Ступая следом за Вождёвым, особенно не задумывался. Сильно хотелось спать, и голова варила с трудом. Мысли едва шевелились. К выходкам Коверды уже привык. Меня уже ничего не удивляет. А с Коверды, что взять? С него, как с гуся вода. Сейчас сменим последний пост и в караулку, а там спать и спать. Ну их всех! За всех переживать – на себя ничего не останется. У него была такая характерная черта- спать, как только нашёл точку опоры.
Курсант Теплов Валерий. Ага. Ну, Олег, теперь то ты наверняка получишь достойное наказание! Так тебе и надо! Я был уверен, что он попадётся рано или поздно. Маменькин сынок! Неужели нельзя было два часа потерпеть? Ну ладно, залез в кабину, но за временем то надо следить! Я бы так никогда не попался! Ничего не скажешь против. Теплов числился среди самых достойных курсантов. Дисциплину явно не нарушал, учился примерно, но в отличники не выбивался. Рост 1м 91, блондин, симпатичный и располагающий к себе, хотя и была у него черта – несколько пренебрежительное отношение к другим курсантам, не входивших в число его друзей и слегка замаскированная язвительность, частенько вырывавшаяся наружу.
Курсант Забуиров Фарад. Он поступил в училище лишь со второго раза. Татарин из Оренбурга, метр восемьдесят, коренастый и крепкий. Очень миролюбивый, старающийся дружить со всеми. Из головы не выходила сцена поимки Коверды, когда его застигли в кабине спящим. Как тот дёрнулся и выскочил наружу. Ничего ещё не соображая, а увидев командира роты, с каким-то тоскливым выражением уставился на разводящего. Ни капитан Чернов, ни Судейкин, не стали его ругать и обошлись несколькими словами осуждения. С караула его сейчас снимут и отправят в казарму, а все выводы и разборки последуют скорее всего завтра. Любое неприятное событие, произошедшее на глазах, камнем ложится на душу и вывести его оттуда будет непросто. На неделю настроение подпорчено. Ощущение, как будто он сам был на месте Коверды. Почему я всегда воспринимаю чужие проблемы, как свои личные? Все эти мысли Забуиров перекатывал в своей голове, шагая следом за Тепловым.
Курсант Иманкулов Рустам. Поступил в училище по лимиту, с небольшой скидкой на уровень образования, как посланец «солнечного Узбекистана», хотя совсем не дурак и школу закончил русскую. Уроженец древнего Самарканда и, хотя и проходивший по графе национальностей, как узбек, на самом деле, скорее всего был, как я лично предполагаю, как минимум, на 50% бухарским евреем. Уж очень он был хитроватым и деловым. Командиры часто просили его добыть какой-нибудь дефицит, и он всегда привозил с каникул заказанные товары, сыскав таким образом негласную поддержку начальства и кое какие послабления по службе. А в целом вполне дружелюбный и весёлый парень.
Покинув территорию гаражей, через автомобильный проезд, смена вступила на дорогу, ведущую вдоль складов с одной стороны и задней стенкой гаражей, с другой и направилась к деревянной вышке, на которой нёс службу часовой, в настоящий момент курсант Александр Марченко. Выпускник школы из города Полоцка, поступил в училище достаточно успешно. Рост 1м 91, шатен, крепкий. Несколько застенчивый, но старающийся выглядеть решительным и суровым. Умный и грамотный, но, как обычно, в отличники не вышедший. Его смена закончилась и он, чтобы не тянуть время, спустился с вышки, на которой он простоял всю смену, скрываясь от дождя под её крышей и прохаживался рядом, всматриваясь в сторону подходящего караула. Когда смена приблизилась метров на 10, согласно уставу, крикнул «Стой! Кто идёт?» и получил соответственно ожидаемый ответ; «Разводящий со сменой!». Ну и дальше, как положено: «Разводящий ко мне, остальные на месте!».
Все встали и Винокуров направился к Марченко. Подойдя к нему, скомандовал: «Курсант Иманкулов, принять пост!». Иманкулов зашагал к Марченко. В это время капитан Чернов и Судейкин приблизились к вышке, наблюдая за действиями часовых. И вот тут-то, прямо в вышку, шарахнула молния, да с такой силой и чудовищным грохотом, что все, находившиеся вблизи, оглохли и ослепли. Затем раздался взрыв, раскидавший присутствующих в стороны. Вышка раскололась и ярко загорелась, но этого уже никто не увидел.
Пробуждение.
Первым пришёл в себя Забуиров, поскольку в момент удара молнии находился дальше всех от вышки. Сначала он перевернулся и сел на землю. Вокруг было темно, ни одна лампочка в пределах видимости не горела, зато весело трещала, ярко горевшая вышка, а точней, та незначительная её часть, не рухнувшая в результате попадания молнии.
На земле тлели обломки мокрых подпорок. Самое удивительное, что он заметил, не было дождя, а небо было совершенно чистое, если не считать парочки маленьких облачков. Луны не было, но звёзды светили достаточно ярко. – Интересно, сколько же я пролежал без памяти? -подумал Фарад. Разглядев, лежащих невдалеке товарищей, вскочил и кинулся к ближайшему к нему Теплову. Тот уже пришёл в себя и как раз, пытался приподняться с земли. Он, как и Фарад, был совершенно мокр, поскольку повсюду на асфальте, разливались большие, но мелкие лужи. Фарад помог ему подняться, и они принялись осматривать себя в поисках ран, но ничего не нашли.
Рядом послышался стон и ругательства, это поднимался Зотов. Уже подавали признаки жизни Вождёв и Коверда. Рядом с вышкой лежали остальные. Фарад и Валера подошли к Чернову и Судейкину. Сердца обоих бились, но они, как тут же выяснилось, а ещё и Винокуров с Иманкуловым и Марченко, лежали в отключке.
– Что делать? – спросил Теплов.
– Надо, наверное, быстро отнести их до санчасти или наоборот кому-то сбегать туда и вызвать врача или медсестру – ответил Забуиров. Идея сделать искусственное дыхание и приводить в чувство лежащих, почему-то никому в голову не пришла.
Забуиров вызвался добежать до санчасти, а Теплов принялся названивать по стоящему рядом, под «грибком», телефону в караульное помещение. Как назло, телефон молчал, не удалось дозвониться ни до караула, ни до штаба училища. Странным было то, что не было видно ни одной горящей лампочки на территории училища. Кроме того, стояла настораживающая тишина. Не было слышно ни одного звука со стороны Рязани, что было просто удивительно. Хоть и время показывало начало шестого, но в городе обязательно должны были ездить какие-нибудь машины, шуметь предприятия.
И крайне поражало исчезновение в небе туч с дождём за такой короткий промежуток времени. Поднялись и подошли Коверда с Вождёвым. Вместе начали теребить лежавших без сознания. Быстро поняв бесперспективность этого дела, стащили их на более сухое место и оставили лежать, подложив им под головы свёрнутые плащ-палатки. Затем начали осматривать друг друга. Ничего опасного не обнаружив, отряхнулись от грязи и стали поджидать Забуирова с помощью. А вот и он бредёт, и в свете ещё горевших обломков вышки, выглядит ошарашенным.
– Ну что? – спросил Зотов – Где врачи?