– Нет, – отрезаю я, потягивая чудесный кисловатый коктейль. – Я действительно здесь одна. Только что развелась, и моя дочь проводит каникулы с моим бывшим мужем. Мне захотелось интересно провести время, поэтому я здесь.

Мне всегда казалось, что подобные откровения совершенно неуместны в Азии и меня обязательно сочтут распутной женщиной. Но мужчины никак не отреагировали.

– Вы надолго в Куала-Лумпуре? – спросил владелец бара. – На весь отпуск?

– Нет, я хочу попутешествовать. К примеру, сплавать на острова.

Три месяца назад я еще боролась с собой. Дейзи проводила выходные с Крисом, а я невыносимо страдала от одиночества.

Крис поселился в маленькой холостяцкой квартирке, и каждый раз, когда его посещала Дейзи, я просто не находила себе места. Все стены в доме были увешаны детскими рисунками нашей дочери, хотя теперь она считала себя слишком взрослой для такого занятия. Мы с Крисом приклеивали каждый ее рисунок скотчем, и все они висели до тех пор, пока не скручивались и не выцветали. И точно так же мы никогда не снимали с камина ее школьные фотографии, так что они до сих пор там: целый ряд из Дейзи, начиная с четырехлетней малышки (такой трогательной, что я не могу удержаться от слез умиления) и кончая сегодняшней (с длинными волосами и мрачным выражением лица, несмотря на все старания фотографа заставить ее улыбнуться).

Просто невыносимо было сидеть дома одной, в то время как они с Крисом с увлечением проводили время вдвоем. В пять я решила пойти прогуляться. Раньше в это время я никогда не выходила из дома, потому что надо было готовить ужин и думать, как уложить ее спать. Теперь в это время я особенно по ней скучаю.

Перед выходом я немного выпила и приняла «Валиум», так, на всякий случай. А потом отправилась в центр города, попутно размышляя, чем бы себя занять. Я чувствовала приятное расслабление, и у меня возникла мысль посидеть на берегу, глядя на море, хотя уже наступила зима, шел дождь и было совсем темно. По дороге к морю я заметила, что в маленькой картинной галерее на Лейнс проходит вернисаж. Меня потянуло к людям, и я послушно пошла на свет и голоса. Взяв бокал с вином, я стала разглядывать абстрактные картины на стенах. В них преобладало белое и синее, и мне это нравилось. На такие картины можно смотреть без особого напряжения. Внутри было тепло, и окна запотели. Вокруг ходили приятные люди. Мне вдруг захотелось сигарету, хотя я никогда не курила.

– Эстер! – произнес кто-то, и я, испуганно вздрогнув, оглянулась.

– Зои!

Вот это встреча! Это была моя близкая подруга. Она чмокнула меня в щеку.

– Рада тебя видеть. Почему ты не сказала, что придешь?

– Да я не знала. Видишь ли… Дейзи сейчас с Крисом…

– Ты знаешь Джессику?

– Э… У каждого есть знакомая по имени Джессика.

– Художницу. Разве ты не знаешь, что она моя племянница? Она такая умница. А это Элли, ее сестра. – Зои схватила за руку невероятно красивую девушку лет двадцати и повернула ее к нам.

В результате я завтра утренним автобусом уезжаю из Куала-Лумпура.

Загорелая Элли была великолепна. Длинные волосы цвета меда и сияющие глаза. Глядя на нее, я почувствовала себя старой и жалкой. Вцепившаяся в бокал женщина, всеми порами источающая отчаяние. На мне было тонкое платье, мокрые волосы не успели высохнуть, и меня пробирала дрожь.

– Привет! – сказала Элли, развернувшись на высоких каблуках. В руке она держала маленькую бутылочку воды.

– Элли специально приехала на выставку Джессики, – объяснила Зои. – Она год прожила в Азии и с трудом возвращается к цивилизации. Помнишь, я тебе про нее рассказывала?