– А еще дети у вас есть?

– Да. Еще двое. Девочки. Одной четыре, другой два.

– Вау! – В моем голосе звучат восхищение и зависть, хотя в душе я рада, что решилась на это лишь один раз.

Мы подплываем к острову, и Самад сбрасывает скорость, чтобы мы могли оценить открывающуюся перед нами картину. Потрясающее место, самый настоящий необитаемый остров. Он затерян в океане, и я не могу определить, где же мы находимся. Никаких признаков материка и Перхентиан-Кесила. Вероятно, мы все время плыли на восток, в сторону Филиппин, по версии Джена, но никакой земли так и не достигли. До самого горизонта только море. Островок совсем маленький и весь покрыт джунглями. Самое подходящее место для пикника.

Свой сороковой день рождения я отмечаю на райском острове, где-то в Южно-Китайском море.

Мы сходим с лодки на белоснежный пляж. Вокруг тишина. Такое впечатление, что здесь вообще не ступала человеческая нога. На какое-то мгновение у меня закрадывается сомнение, а стоило ли вообще сюда приплывать. Этот берег выглядит точно так же, как тысячу лет назад. Здесь нет ни электричества, ни жилья, ни магазинов, ни Интернета. Дикая природа в чистом виде.

Белый песок такой горячий, что босиком по нему ходить невозможно. Вода здесь еще прозрачнее, чем на нашем курорте. Воздух, не загрязненный ничем, кроме нашего присутствия, кажется мне особенным, хотя, скорее всего, я просто фантазирую.

Все воспринимается каким-то нереальным. Джунгли полны тех же звуков и шорохов, что и на Кесиле, и я решаю держаться от них подальше. Вспомнив ящерицу-динозавра, с которой беседовала утром, я представила, какие монстры могут жить внутри острова. Возможно, здесь сохранились настоящие динозавры. Кто знает?

Самад хлопочет над пикником, отвергая любую помощь и отгоняя нас от продуктов. Он сгрузил с лодки четыре удочки с лесками и крючками. Предполагается, что мы будем ловить рыбу себе на обед. Но, видимо, он не слишком надеялся на улов, потому что притащил с собой кучу всякой еды. Мы с Кейти растягиваемся на песке, подложив под себя саронги, и лениво переговариваемся о том, почему в нашей культуре понятие рая предполагает именно такие атрибуты – необитаемый остров, песок, солнце и море.

– Может, море и песок мы связываем с раем, потому что жизнь зародилась в море, а потом переместилась на землю? – рассуждаю я.

– Вряд ли, – смеется Кейти. – Хотя теоретически это возможно. Мне лично кажется, люди едут на пляжи, чтобы лениться и расслабляться. Ведь там практически нечего делать, а для многих это и есть настоящий рай. Держу пари, те, кто здесь живет – ну, не здесь, конечно, тут никто не живет, я имею в виду там, на большом острове, – так совсем не думают. Они уж точно не приходят в восторг от этих пляжей.

– Там они видят толстых белых людей, накачивающихся пивом. Вряд ли они так представляют себе рай.

– А как тогда? Это уж точно не центр Лондона или моя старая улица в Хэкни. На рай явно не тянет.

– Те, кто здесь живет и работает, вероятно, мечтают о горах. О Гималаях или о чем-то в этом роде. Давайте спросим Самада.

И тут мы слышим, как он кричит, созывая всех к себе.

– Вы уж простите, но у меня к вам просьба.

Мы все собираемся вокруг него, горя желанием помочь.

– Нет ли у кого-нибудь зажигалки или хотя бы спичек? – со смущенной улыбкой спрашивает Самад.

Он уже организовал пикник, отнесясь к этому со всей серьезностью. Я просто потрясена его хозяйственностью. Он привез ящик со льдом, в котором были свежая рыба (на тот случай, если нам будет лень заниматься рыбалкой) и мясо, пластиковый контейнер с салатом и картонную коробку с фруктами. Во втором ящике со льдом стоят бутылки с водой и банки с напитками. Еще он прихватил небольшую жаровню, уголь и дрова. Хотя от них теперь толку мало.

– Не понимаю, как это случилось, – оправдывается он. – Утром у меня была зажигалка. Я положил ее в пачку с сигаретами. Но она куда-то делась. Сигареты на месте, а зажигалки нет. Я всегда держу ее в пачке.