Никто не смеялся, все затаились в предвкушении. Света специально медлила, ворочая оставшиеся предметы рукой то в одну сторону, то в другую.

— Ой, вот что-то нашла, — она, против правил заглянула в ладошку раньше всех, — да, по-любому девчачье, — и подняла над головой мою жемчужинку, зажатую меж указательным и большим пальцем, давая возможность всем рассмотреть.

— Чья? — прошлась ведущая по лицам собравшихся. Я напугано уставилась вначале на жемчужинку, а затем на Матвея, который смотрел прямо на меня.

— Это моё! — разрезал воздух мужской голос. Не сразу поняла, что это произнёс Кирилл. Он поднялся с места и выхватил мою… МОЮ! жемчужину из рук Светы, — ну, что? Пошли потрёмся? — кивнул другу. В ответ Матвей выставил средний палец и объявил: — тупая игра!

— В смысле твою? — раздражённо спросила Света. — Розовая жемчужина, это твой фант?

— Да, а что? В правилах не говорилось, что предмет должен соответствовать гендерному признаку, — Аксёнов сунул жемчужинку в карман джинсов и снова уселся на место, — забрал утром у сестры из кулона, а то выёбывалась много, пусть теперь поплачет, что потеряла — пояснил, всё ещё не доверяющей подружке.

— Ладно, давайте другой вытянем и всё, — Света снова сунула руку в шапку.

— Да всё, Свет! Завязывай! Достало. Настрой упал. Да, Матвейка! — Кирилл вопросительно махнул на друга, который растёкся на своём месте, поднося бутылку пива к губам, всем видом демонстрируя, что никуда идти больше не собирается.

— А пиво ещё есть? — сжал алюминиевую банку Олег, после чего поднялся и прошёл в сторону кухни.

— Бесите! — Света бросила шапку с оставшимися фантами на стол, — разбирайте!

Головной убор подхватили и стали передавать из рук в руки, вытаскивая вещи.

— А это чьё? — на ладони одногруппницы лежала, какая-то монетка, — кто ещё не забрал своё? — помахала она последним фанатом, который, судя по всему, должен был принадлежать Кириллу. Я стрельнула в него взглядом. Не пробиваемый.

— Это, наверное, моё, — несмело привстала и потянулась, боясь, что сейчас обнаружится настоящий владелец, а предмет Кирилла ещё в шапке. Но никто больше не шелохнулся.

— Что это? — стала разглядывать одногруппница монетку, — жетон в питерское метро? Ты что, в Питер ездила?

— Ааа… — не сразу нашлась я, — на летних каникулах, — соврала.

— И что до сих пор с собой его таскаешь? Похвастаться решила?

— Нет, просто в кармане валялся.

— Ну да, — засмеялась она, и я поняла, что все вокруг наблюдают за этим диалогом, — а ракушка с Бали у тебя не завалялась в зимней куртке? Хотя откуда тебе? Бали пади только на картинках в интернете видела? — девчонка засмеялась, и все вместе с ней, хотя 90 процентов из присутствующих кроме Турции и Таиланда тоже видели другие страны только на картинках. Но я и в этих не была, поэтому всё равно почувствовала себя унизительно. Встала с места, схватила злосчастный жетон и ушла на балкон. Хотела бы свалить домой, и так слишком надолго задержалась, но теперь нужно было как-то забрать у Кирилла мою жемчужину. Переживала, что пьяный ее потеряет или даже специально выкинет. Понятно, что подойти напрямую перед всеми не могла, написать сообщение и договориться встретится в коридоре, было бы идеально, если не считать, что прочитать он это может, например, только утром. План не клеился, а сидеть в одной толстовке, пусть и в капюшоне, на балконе становилось всё прохладнее. Аж зубы начали постукивать.

— У тебя мания какая-то что ли, сидеть в одной кофте на улице?

Я изумлённо подняла взгляд. Передо мной стоял тот, кого сейчас так сильно хотела увидеть. Пришёл, ведомый силой моей мысли. Улыбнулась. Впервые действительно радовалась его появлению. На мгновение лицо Кирилла стало растерянным, или мне это показалось? Огляделась, удостоверившись, что мы одни и перешла к делу, желая поскорее закончить и отправиться домой.