В выполненных в машинописном варианте обзорах на 8-10 страницах (а иногда и больше) представлялась ценная информация о деятельности каждого отдела и структурного подразделения наркомата. В Центральном государственном архиве высших органов власти и управления Украины (ЦГАВО Украины) собрано 11 таких бюллетеней за период с 1 января по 26 марта 1922 г. В бюллетенях обозначено, что они выходят еженедельно по субботам, однако в последнем, одиннадцатом, номере есть и пометка «10 апреля 1922» – очевидно, дата реального выхода последнего, «несубботнего», номера[249].
В деятельности НКВД возникали и проблемы, порожденные непростыми интеграционными процессами, достаточно бурно и нередко довольно противоречиво развивавшимися в то время. В трениях, что порой возникали во взаимоотношениях с руководством РСФСР, Н. А. Скрыпник всегда занимал принципиальную, твердую позицию. Да, он очень резко отреагировал на попытки подчинить Москве железнодорожную милицию Украины. По его предложению на заседании коллегии Наркомата внутренних дел 2 ноября 1921 г. было принято решение: «Признать, что постановление Президиума ВЦИК РСФСР о подчинении железнодорожной милиции УССР Главмилиции РСФСР противоречит интересам охраны порядка на Украине и является нарушением союзного договора и вмешательством в дела ВУЦИК.
Войти во ВЦИК РСФСР с представлением об отмене указанного постановления»[250].
А на заседании 10 ноября это постановление было дополнено (опять по настоянию Скрыпника) словами: «С указанием, что до окончательного решения вопроса железнодорожная милиция остается в распоряжении НКВД УССР»[251].
В то же время Николай Алексеевич был членом комиссии по выработке взаимоотношений между ведомствами РСФСР и УССР и вел себя достаточно активно, инициативно, последовательно отстаивая интересы Украины[252].
Какой бы масштабной, важной и разнообразной ни была деятельность наркома внутренних дел, Николай Скрыпник самой природой был наделен такими значительными способностями (а большой опыт руководящей работы многократно их умножал), что позволяло претендовать на еще более весомую общественную роль. Сам Николай Алексеевич это чувствовал, а окружение хорошо понимало. Так, пожалуй, ни у кого не могло, по большому счету, быть серьезных возражений или вопросов относительно решения Президиума Всеукраинского центрального исполнительного комитета Советов Украины от 11 января 1922 г. о назначении Н. А. Скрыпника временно исполняющим обязанности председателя Совнаркома УССР[253].
На самом деле решение для многих оказалось неожиданным и вызвало некоторое удивление, недопонимание, в основном из-за способа, которым это было сделано. Как правило, соответствующий приказ или распоряжение на время своего отсутствия (командировки, отпуска) подписывал сам глава правительства, который в тот раз находился в Москве. И официально назначенные заместители у него были, которые и без специального распоряжения могли временно подменить премьера. Поэтому возникают вопросы: в какой мере был причастен к решению ВУЦИК Х. Г. Раковский, знал ли он вообще о нем до возвращения в Киев, насколько оно разделялось партийным руководством республики и коллегами Н. А. Скрыпника по СНК?
Сегодня ответить на эти вопросы, главным образом из-за отсутствия документальной информации, практически невозможно. О большинстве нюансов развития ситуации можно только догадываться.
Раковский тогда выехал в Москву на совещание по вопросам выработки общей экономической политики советских республик[254]. Он отсутствовал на заседаниях СНК УССР в течение недели начиная с 6 января 1922 г.[255] Однако для него, очевидно, было неожиданностью, что уже на заседании 10 января в протоколе заседания правительства Скрыпник значился заместителем председателя Совнаркома и наркомом внутренних дел[256], а на следующий день было принято и упомянутое решение, соответствующим образом оформлены протоколы и документы (Скрыпник подписал их как временно исполняющий обязанности главы правительства)[257].
Когда после приезда из Москвы Раковский появился 14 января на заседании правительства и, естественно, осуществлял функции председательствующего, Скрыпник отсутствовал[258]. Не было его и на заседании 17 января[259]. А на заседании 24 января Николай Алексеевич присутствовал вновь только как нарком внутренних дел. Никаких упоминаний о предыдущем статусе, о его отмене в документах тех дней нет. Лишь 15 февраля 1922 г. на заседании ВУЦИК был рассмотрен вопрос «О назначении временно исполняющего обязанности предсовнаркома» и решено: «На отмену всех предыдущих постановлений временно исполняющим должность Председателя Совета Народных Комиссаров назначить тов. Фрунзе»[260].
Очевидно, этим документом дезавуировалось решение ВУЦИК от 11 января. Интересно, что это решение подписали председатель ВУЦИК Г. И. Петровский и секретарь ВУЦИК А. В. Иванов, а под вновь одобренным документом стоят подписи: «за председателя ВУЦИК» – «А. Иванов», «за секретаря ВУЦИК» – «С. Яворский»[261].
Между тем почти за месяц до появления упомянутого документа, на заседании СНК УССР 17 января 1922 г., по инициативе Х. Г. Раковского были рассмотрены вопросы о назначении заместителем председателя правительства Д. З. Мануильского (докладчик Раковский). Принято решение войти с соответствующим ходатайством в ВУЦИК, одновременно освободив Д. З. Мануильского от обязанностей народного комиссара земледелия[262]. Тогда же положительно был решен и вопрос о предоставлении Раковскому отпуска для зарубежной командировки[263].
21 января 1922 г. Малый президиум ВУЦИК утвердил оба решения[264].
С тех пор Д. З. Мануильский при отсутствии Х. Г. Раковского председательствовал на заседаниях правительства (это делали и другие заместители – М. В. Фрунзе или М. К. Владимиров), подписывал протоколы заседаний СНК и принятые документы. А 15 марта в связи с новым отъездом Раковского и Фрунзе временное исполнение обязанностей председателя СНК и наркома иностранных дел ВУЦИК возложил на Мануильського[265].
Последнего, как первого секретаря ЦК КП(б)У (избран в декабре 1921 г.), очевидно, тоже обошли, утверждая Скрыпника временно исполняющим обязанности главы правительства. Как некую реакцию на это, очевидно, можно рассматривать включение в повестку дня заседания организационного бюро ЦК КП(б)У 3 февраля 1922 г. вопроса «О т. Скрыпнике» и решение об освобождении его от руководства Центральным советом защиты детей и Украинской комиссией по учету и распределению эвакуированных учреждений и лиц (Эвакком)[266]. Это постановление с предложением РНК подыскать для замены Скрипника других лиц за подписью Мануильского было передано правительству.
На заседании СНК 7 февраля 1922 г., в отсутствие Раковского и под председательством того же Мануильского ставился и решался вопрос об освобождении Скрыпника от обязанностей председателя Центрального Совета помощи детям и Эваккома.
В протоколе есть интересная деталь. В напечатанном типографским способом документе значится, что докладчиком по этому вопросу был управляющий делами СНК П. К. Солодуб. Однако неизвестно чьей рукой его фамилия вычеркнута и вместо нее красными чернилами записано, что это был Н. А. Скрыпник[267] (последний тогда часто – почти всегда – пользовался чернилами именно такого цвета).
А следующим пунктом повестки дня по докладу уже самого Д. З. Мануильского председателем Центрального Совета защиты детей был утвержден В. А. Гуревич, нарком охраны здоровья[268]. Тогда же председателем Эваккома был утвержден Б. П. Штернберг, а его временным заместителем – Маликов (докладчиком был тот же Солодуб)[269].
Однако уже на следующем заседании правительства, 14 февраля 1922 г., по предложению Д. З. Мануильского Б. П. Штернберг был освобожден от председательствования в Эваккоме и вместо него утвержден Ю. В. Рудый (Маликов стал его заместителем)[270].
Интересно, что по настоянию Мануильского на том же заседании было принято решение об освобождении от должности наркома юстиции С. Ф. Буздалина (с которым Скрыпник, как нарком внутренних дел, тесно сотрудничал) и назначении его наркомом Рабочекрестьянской инспекции[271].