Строительство дворца было завершено уже дедом Витора, и он же первым из герцогов Вьежских переселился в него.
Разрушать замок естественно никто не стал — мало ли, что может случиться? — и он стал местом пребывания гвардейского и первого кавалерийского полков. Сейчас уже там обитали только кавалеристы — в ходе переворота гвардия выступила против старшего виконта и была частично перебита, частично пленена, но кому-то удалось и скрыться.
Двоих офицеров гвардии — капитана и лейтенанта-мага, которые скрывались в настоящее время у подруги одного из них, Вика приметила совершенно случайно во время одной из своих прогулок и взяла их на контроль — у попаданки и на них имелись виды. Она вообще старалась, чтобы у неё было, что называется, каждое лыко в строку.
Герцогиня Алира Вьежская и её дочь Урания находились теперь во Вьежском замке на правах новых его «хозяек», то есть покинуть его у них не было никакой возможности. Но и ущерба им сын и брат не чинил.
Обе плакали днями на пролёт, но, как ни удивительно это для Вики было, Дамана не обвиняли ни в чём. Боялись? Или им герцог Витор самим надоел? Последнее, вряд ли — подумала попаданка — скорее первое.
Вот что за гадкая семейка? Хорошо, что хоть младшего прибили, и плохо, что это сделала не она. Зато с двумя из этой четвёрки ей удалось не просто поквитаться за несчастную девчонку Неллу, но и опозорить их посмертно на весь Вьеж, а может и на всё королевство Датор.
Вика усмехнулась своим мыслям и тут заметила, что дядюшка внимательно на неё смотрит.
— Может быть уже пообедаем уже? — словно Маша из понравившегося ей мультфильма «Маша и Медведь» поинтересовалась она у дяди.
— Да, да, конечно. Успеем ещё наговориться. Только я после обеда в ратушу. Как видишь, твоему дяде нет покоя даже в выходные дни.
— Не скажу, что это подвиг, но всё же что-то героическое в этом есть, — Вика поднялась и потянулась. Она и в самом деле стала воспринимать дядюшку Ту, как родственника, а значит о чопорных манерах можно не вспоминать, — За обедом расскажешь ещё мне про Акулий Зуб?
— А это пиратское пристанище-то тебя чем заинтересовало? — удивился чиновник.
— Как чем? Своей неприступностью, конечно же, — Вика вышла в распахнутую перед ней дядюшкой Ту дверь, — сам же мне битый гонг рассказывал про ситуацию во Вьеже и вокруг него. И ты хочешь, чтобы твоя семья — тётя Арана и малышка Бента — в такие времена оставались в городе, который даже не защищён стенами, и в котором половина районов заселены чернью, в любой момент готовой к грабежам, мародёрству и убийствам? Ну, дядя, — протянула она, укоризненно покачав головой.
— Нет, Нелла, как ты могла такое подумать? Конечно же я мечтаю переселить свою семью на пиратский полуостров, — съёрничал Тугорд и добавил уже серьёзно, — в случае, если ситуация и в самом деле станет плохой настолько, что будет угроза жизни, я и их, и тебя с Гнешем отправлю в своё имение. Там, правда, кроме наших рабов никого нет, зато есть вокруг усадьбы стены. А у меня есть некоторые средства, чтобы нанять с десяток наёмников или временно оказавшихся не у дел абордажников.
У Вики конечно на этот счёт были совсем другие планы, но посвящать в них сейчас Тугорда она не стала. К тому же, на них уже смотрела Арана, уперев руки в бока с видом «ну вы будете жрать или нет?»
— Мы уже всё, — верно оценил позу жены чиновник и бодро направился к двери в столовую.
— Дядюшка, а руки помыть? — остановила его Вика.
— Так я мыл их утром, — удивился он, — и не марал сегодня нигде.
Попаданка мысленно поморщилась, хотя на лице её ничего не отразилось.
Какое-то понимание гигиены у жителей Вьежа наличествовало. Тут были и общественные термы, и ванные комнаты в домах, и умывались люди по утрам или после работы, был жидкий аналог мыла из сока какого-то растения, которое не знала Нелла, не знала теперь и Вика. Но до чего же несерьёзное отношение было к санитарии! Попаданку даже коробило.
— Дядя, пожалуйста, послушай свою личную лекарку. Привыкай сам и приучай всех в своём доме, даже рабов, точнее их, особенно кухонных, в первую очередь к тому, что руки надо мыть как можно чаще, а перед едой так и вовсе обязательно.