– Значит, Геннадий, Айна Афанасьевна – перед уходом в мир иной – передала каменного медвежонка Марии Сервантес?

– Ага, медвежонка и кожаный дипломат.

– Что было в дипломате?

– Не знаю, честное слово.

– Компьютерные диски, – встряла шустрая Юлька. – Я случайно видела, как бабушка их туда складывала. На одном из прозрачных футляров была приклеена маленькая белая бумажка, на которой значилось: – «Леонов Е.П.». Наверное, там записаны какие-то текстовые документы. Может, зашифрованные.

– Сомневаюсь, друзья мои, сомневаюсь, – брезгливо поморщился Громов. – Всем компьютерным документам – грош цена в базарный день. Скорее всего, на этих дисках размещены некие видео– и звуковые записи…. Короче говоря, брат Леон, собирайся в Аргентину. Там встретишься с Марией, поговоришь по душам. Я с ней, рыжеволосой фурией, прямо завтра свяжусь по секретному каналу, объясню – что к чему. Глядишь, всё и прояснится…. Белов, ты уснул?

– Никак нет! – браво откликнулся Артём. – Наоборот, слушаю очень внимательно.

– Это правильно, что слушаешь. Обеспечь приятеля зарубежным паспортом с необходимыми визами. Ну, и подумай о его безопасности. Учитывая вооружённое нападение на Егора в Петропавловске-Камчатском, надо обязательно закрепить за ним надёжную охрану. По крайней мере, до Буэнос-Айреса. Там уже Мария с мужем озаботятся.

– Зачем мне – охрана?

– Затем, что так полагается! – рассердился генерал. – Предусмотрено разнообразными инструкциями и строгими циркулярами. Очень хочется заняться самодеятельностью? Не советую…. По крайней мере, наличие нашей охраны – однозначно отпугнёт деятелей киношной мафии. Если, конечно, они замешены в этих делах, – смягчив голос, неожиданно поинтересовался: – Слушай, Леон, давно, вот, хотел спросить…. А как оно там – в Прошлом?

– В двух словах не рассказать. Не получится.

– Это я, как раз, понимаю…. Александра-то твоя знает – об этих экзотических похождениях?

– Знает. Только относится к моим рассказам слегка насторожённо.

– Не верит?

– Верит, – тяжело вздохнул Егор. – Но только не любит слушать…. Видимо, ревнует. У меня же в восемнадцатом веке осталась ещё одна жена и трое ребятишек…. С течением времени, я и сам стал относиться к данному «путешествию» по-другому. Ну, как к чёрно-белому документальному фильму о самом себе, который смотрел по телевизору много лет тому назад. Или – как к странному сну, приснившемуся когда-то давно, после разгульной дружеской попойки…. Кстати, а можно и мне сказать несколько слов? Задать парочку вопросов?

– Говори, задавай! Здесь же, родимый, слава Богу, не сталинский ГУЛАГ. Вот, тебе сладкий пряничек. Откуси…. Гы-гы-гы!

Послушно попробовав на вкус предложенный фигурный пряник, Егор сообщил:

– Большое вам всем спасибо за дружескую помощь, господа и дамы! Спасибо…. И в Буэнос-Айрес, судя по всему, придётся наведаться. Вдруг, да удастся узнать, ради чего меня четыре года назад стукнули по затылку чем-то тяжёлым? Для чего держали на чукотском мысе Наварин в качестве туповатого и ко всему безразличного промыслового охотника, потерявшего память? Всё это, безусловно, интересно.… Но, ведь, у меня – на настоящий момент – имеются жена и дети. Мне надо – первым делом – встретиться с ними, поговорить, пообщаться. И только после этого можно будет всерьёз говорить о посещении экзотической Аргентины…

– Это и есть твои «несколько слов»? – усмехнулся Громов. – Всё сказал, что хотел?

– Пожалуй.