Глава пятая

Камчатские зарисовки с натуры

Звук, произведённый выстрелом, получился очень громким и резким, даже уши чуть-чуть заложило, а сердце – от неожиданности – трусливо убежало в пятки. Впрочем, уже через мгновение скользкая ситуация получила вполне логичное объяснение – с борта судна в небо взметнулась ярко-красная ракета.

«Фу, блин морской!», – облегчённо выдохнул внутренний голос. – «А я-то уже, грешным делом, подумал – чёрт знает что. Мол, кранты приходят нашей несчастной деревушке…. Интересно, а кому предназначена эта яркая ракета? Что, собственно, она обозначает? Очень – интересно…».

Танкер, на борту которого гордо значилось – «Генерал Громов», естественно, остановился не сразу. Аккуратно обойдя шлюпку стороной, он прошёл ещё добрых триста-четыреста метров и только после этого замер. Так что, Егору пришлось снова браться за вёсла.

С борта судна сбросили стандартный штормтрап и мужественный голос велел-известил:

– Обмотай лодочную цепь за нижний брусок трапа и поднимайся. Шлюпку мы чуть погодя затащим на борт.

Егор с цепью возиться не стал и, ловко перебирая ногами по деревянным планкам лесенки, начал подъём. Чего-чего, а взбираться по штормтрапам и разным верёвочным лесенкам ему в жизни, богатой на самые невероятные приключения, приходилось бессчётное количество раз. Определённый навык и богатейший опыт, что называется, имелись.

И полутора минут не прошло, а он уже стоял на давно некрашеных досках верхней палубы.

– Шустёр ты, найдёныш! – одобрительно заявил рыжебородый кряжистый тип, обладатель внешности-облика классического корабельного боцмана. – А шлюпка-то твоя – уплывает. Не понял. Почему? Как же так?

– Ну, её, дуру! Надоела за два месяца, – легкомысленно хмыкнул Егор. – Не извольте беспокоиться, господин боцман. Из-за неё, заразы, всё и случилось-приключилось. Пусть ещё немного поплавает – по морям и океанам…

– Тебе, браток, конечно, виднее, – состроив неодобрительную гримасу, откликнулся рыжебородый собеседник. – Как скажешь, так и будет. Нам только лучше. Не придётся возиться с лебёдкой и талями…. Меня Фёдором кличут. А тебя, путешественник?

– Егором.

– Очень приятно. Давай-ка краба…. Сильные у тебя, приятель, пальцы! Прямо-таки – железные.… Э, да ты с пропавшего «Хапуги»! Вот, так-так! Сюрприз, ёлочки зелёные, сосёнки точёные…. Что с вами произошло-то? Где сам кораблик? Куда подевалась остальная команда?

– Не знаю, – честно признался Егор. – Я от сейнера отбился ещё на Бабьих островах. Зашли, понимаешь, набрать свежей водички и прочего, встали возле берега на якоря, спустили две шлюпки. На одной пацаны пошли за водой. А я на второй поплыл на соседний остров, где располагался огромный и очень шумный птичий базар. Ну, разведать – на предмет разной халявы, полезной в корабельном хозяйстве. Доплыл, понятное дело, разведал…. Потом на море – резко – опустился густой туман. Странный такой, очень плотный – навроде фруктового магазинного желе. Бело-серый, клубящийся, слегка похожий на «живую» вату. Всё звуки в нём тонули, как…. Трудно объяснить. Тонули, короче говоря, и всё на этом…

– Да, понимаю я, не напрягайся, – заверил боцман. – Бабьи острова – место известное и знаменитое. Про них чего только не рассказывают…. Только, вот, сами бабы – Бабьи острова – никогда не посещали. Это известно достоверно и однозначно. С чего же тогда образовалось такое дурацкое и бессмысленное название? С каких таких непонятных радостей? Никому точно неизвестно.… Продолжай, найдёныш, продолжай.

– Я и говорю, мол, неожиданно на море опустился плотный серо-белый туман. Не отважился я по нему плыть обратно, решил чуток переждать. Сколько ждал? Трудно сказать, часов-то не было при себе. Наверное – по ощущениям – часов пятнадцать-двадцать…. Потом туман понемногу рассеялся, я уселся на вёсла и погрёб. Подхожу к тому месту, где «Хапуга» стоял на якорях, а там пусто. В смысле, только морские волны плещут. Пропал сейнер – без единого следа. Искал, звал, бесполезно всё. Потом навалились шторма…

– Вот же, тушёнка протухшая! Удивительное дело!