— А когда вы меня с площади похитили на глазах у всех, моим мнением не хотели поинтересоваться?

— Мы были уверены, что откажешься снова, а потому сначала решили очаровать и только потом снова спрашивать.

— Отказы пагубно влияют на мужское самолюбие, — подтвердил мнение брата Доменико, согласно кивая.

Есть сильно не хотелось, но полёт всё же заставил меня сжечь множество калорий, а потому я с удовольствием налегла на лёгкие закуски и безалкогольные напитки.

Вспомнила тот восторг, что испытала впервые, увидев ангела в эльфийском городском парке… Хрупкий, воздушный и обманчиво-невесомый облик завораживал. Мягкие и почти женственные черты лица делали его прекрасным совершенством и вершиной эволюции. При этом внутри чувствовалась сила и уверенность. Насыщенно-голубые глаза как небо золотой осенью, обаятельная улыбка.

Вспомнила как руки тянулись потрогать переливающиеся перламутром и серебром крылья, манящие дотронуться, чувствовать их, ласкать, вести подушечками пальцев по перьям, ощутить их воздушность и шелковистость.

Волшебное очарование, сродни какому-то гипнозу, захлестнуло волной по самую макушку. А приятный голос, словно бегущий журчащий ручей по камушкам, вводил в экстаз. Казалось, что во время встречи во дворце я этого не ощущала?! Неужели какая-то ангельская магия?

Почувствовала, как потянула мышцы рук и поморщилась, потерев это место, что не укрылось от Доменика:

— Давай помогу — сниму симптомы и расслаблю мышцы, — улыбнулся мне ангел, — Как тогда, в парке.

Мягкие воздушные и невесомые прикосновения, больше похожие на соблазнение, а не точечный магический массаж. И в этот момент я поняла, что мою левую руку массирует Джеронимо. И — да! Это действительно откровенное наваждение и искушение! Потому что к пальцам присоединились горячие мужские губы.

А потом все эти желанные ощущения перекинулись и на шею, и на другие части тела. Крепкие объятия, осознание сильного мужского тела рядом пьянили не хуже выпитого вина. А если учесть, что их было двое, то кружилась голова как в детстве на карусели. Тело отзывалось такой страстью, словно внутри меня был генератор, вырабатывающий огромное количество энергии и грозящий перегреться и взорваться, если давление не выйдет за его пределы.

Да я просто молилась, чтобы они не останавливались и двигались сильнее, быстрее, глубже. Накатившее желание было больше похоже на дикую жажду страждущего в пустыне. Мне хотелось вобрать в себя все ощущения — жадно, нетерпеливо, страстно. Дикое вожделение как непреодолимая одержимость захватывали и моё тело, и моё сознание. Взрыв малой сверхновой, вспышка, ослепляющая даже с закрытыми глазами.

Неужели это я? Как могла нежная страсть так быстро перерасти в столь сильное возбуждение и яростное пламя, обжигающее изнутри, сметающее в упоительном экстазе все преграды и запреты? Словно по мановению волшебной палочки сильное влечение переросло в бушующий огонь, в исступлении рвущийся в небо, ввысь, к звёздам, на свободу!

И это было не раз, и не два. Ангелы были нежны как котики и страстны как тигры, сменяя друг друга, дополняя и соревнуясь в моём соблазнении. Я не думала ни о чём, оставаясь этой ночью с ними, оставляя за пределами этого волшебного сада все запреты и отдаваясь желаниям.

Мне просто было хорошо!

И да, крылья я потрогала не один раз, что только прибавляло контраста ощущениям и сильнее накатывало возбуждение.

Моё утро началось с того, что ощутила себя лежащей на широкой постели, в компании двух довольных и удовлетворенных ангелов. Когда мы сюда перебрались я не помнила. Да, это было и неважно.

Я нежно проводила пальцами по белоснежным, поблескивающим перламутром, перьям. Ощущала их лёгкость и невесомость. Такой контраст с голубыми простынями…

Кто-то погладил мои ягодицы, слегка сжал их и развёл в стороны. Хотелось стонать от этих прикосновений!

Затем язык проник внутрь, раздвигая мои складочки и проникая внутрь. Теперь сдержать стон мне не удалось.