– Они с рождения до смерти слышат о красных червях, убивавших их детенышей. Это основа их жизни. Они себя ощущают чани с того момента, как победили их.

Повисло долгое молчание. Нарушил его Поль Ренье.

– Вы хотите сказать, они принимают нас за красных червей? – недоверчиво спросил он.

– Да. Потому что у их воображения нет другой пищи. Они как опьяневшие дети, которым годами рассказывали одну и ту же сказку. Если вы всю жизнь читали лишь про войну, то, выпив, будете искать автомат. Только вместо похмелья у них амнезия. Они ничего не помнят, когда просыпаются.

– Откуда ты знаешь? – рявкнул Джексон. – Откуда он знает, кэп?

Капитан озадаченно молчал.

– Поэтому крупные животные не приходят сюда, – сказал Сандор. – Под их весом газ тоже выходил наружу. Чани впадали в бешенство и уничтожали все живое на болотах. Вспомните, здесь ведь никто не живет, кроме насекомых. В период опьянения чани считают себя кем-то… кем-то вроде белого человека. А что делает белый человек? Истребляет местную фауну, которая опасна для него. Они наше зеркало, капитан. Кривое, но зеркало.

Он наконец опустил руки. Будь что будет, но больше он так стоять не в силах.

Сандор ожидал выстрела, но его не прозвучало. Джексон топтался на месте, на лицах капитана и Ренье отражалась напряженная работа мысли.

– А ведь совпадает, – вдруг проговорил из-за спин второй техник. – Чем больше народу здесь топчется, тем больше газа выходит наружу, так?

Сандор кивнул и на миг закрыл глаза. Господи, они поняли. Кажется, они поняли.

– Первая группа – пять человек… – медленно сказал капитан. – Вторая – двадцать…

– Поэтому они были убиты так быстро.

– Военные почти не выходили со станции, – напомнил Малипу. – Только в самом конце…

– А мы?

Все переглянулись. В глазах отразилось понимание.

– Мох еще не цветет, – через силу выговорил Сандор. – Если только вы не натоптали столько, что…

Он не успел закончить: капитан развернулся и очень быстро двинулся обратно, расталкивая остальных. За ним бросились Ренье и Малипу. Дольше всех задержался Джексон. Некоторое время он стоял, бессмысленно глядя на Сандора.

– Значит, если бы люди сидели на станции, то они, – Джексон кивнул на чани, – никого бы не тронули?

Сандор кивнул. Сердце словно стиснули в кулаке.