Сегодня я успела все: побывать в детской поликлинике в растянутых треньках и уггах, поучаствовать в конференции в блузке и брюках со стрелками, проводить Наташку в мини-юбке и худи. Между всеми этими сменами наряда я носились, как ошпаренная, нарушала ПДД, залихватски матерились, но нигде не опоздала. Придя домой в пол второго ночи, я выдала Алёше, что устала. И прежде всего от его безразличия к этому факту. Он долго пытался не отвечать мне, но ему это играло явно не на руку. Это окончательно убедило меня в том, что Алёше нет никакого дела до моих переживаний. Судьба Алексея была решена в ту же секунду: невежливо отправив его к чертовой матери я демонстративно отвернулась и заявила, что завтра непременно разведусь. День выдался на редкость с результатом.
Суббота, 22 февраля
Мы давно с Ксюшей решили, что нам критически не хватает по-настоящему культурного досуга. И поскольку у нас довольно высокое самомнение, практически в каждом виде доступного культурного досуга мы видим нечто не достойное нашего ценнейшего времени. То фильм идиотский, то спектакль доморощенный, то выставка для пенсионеров… В общем, нам непросто. Славу великой библиотеке имени Ленина, мы, наконец, поняли, что идем мы не туда. Нужно отправиться на постижение неизведанного. Того, отрицание по которому даже мы, особо культурные, думающие и образованные бабы, сложить пока не успели. Стало быть, требуется попробовать. Такое своего рода свидание с возможностью слинять под предлогом, что срочно нужно покормить кота, в случае, если кавалер попадется не очень.
В общем, мы решили начать назначать свидания. Первое – джазовый концерт. Мы подумали немного и быстро согласились, что совершенно ничего не знаем о джазе. Никто из нас не смог внятно заключить, нравится ли ему джаз или «Абсолютно не моя музыка. Сплин, пожалуйста». Решение было принято единогласно: надо сходить на концерт, и все прояснится буквально сразу.
Мы нагуглили ближайший приличный концерт джаза. Областная филармония, превосходная акустика, резные кресла, колонны, непростая люстра и приемлемая цена на билеты. Надо брать. Мы взяли и пошли. Сегодня.
Целое утро созванивались на тему «что надеть».
– В джинсах, конечно, не пойду. Но и бархатного платья у меня нет.
– Ну, хоть какое-нибудь платье надень! Неудобно как-то, в филармонию все-таки идем.
– Может, еще сменку в пакете взять. Отвали. Надену брюки. Праздничные!
– Ну, если праздничные, то ладно. Я тогда тоже.
Приехали. В праздничных брюках, без сменки. В кафе культурные люди распивали шампанское. Мне тоже сразу захотелось. Видимо, взволнованность перед неизвестным. Но я была, слава Богу, за рулем. Сразу пошли в зал. Примерно через 2 минуты я поняла, что безусловно красивые кресла с резной спинкой – вещь абсолютно непрактичная. Искусно вырезанные узоры впивались мне в спину. Подумала, было бы ржачно после концерта посмотреть на свою голую спину: чистейший трафарет под татуху или бодиарт какой-то. В общем, искусство требует жертв. И, видимо, страданий. Это стало сразу очевидным. Жаловаться не стала.
Пока я привыкала терпеть, а Вздо привыкала молчать (в филармонии никто не разговаривает, все проникнуты высоким, и с чуть преподнятым подбородком предвкушают прекрасное. Молча), грянула музыка. Т.е. джаз. Его исполнял квартет. Саксофон, рояль, контрабас и ударные.
На первых минутах я пыталась разобрать хоть что-то, кроме барабанов. Настраивалась всячески, ерзала по резной спинке, морщила нос. Пока я была занята этим важным делом, прошел первый акт. Объявили антракт.
Антракт, в котором нельзя выпить коньячку, бесполезные пятнадцать минут. Ксюша взахлеб пыталась объяснить, что она уже все осознала: «джаз – это не моё». Я так поняла, что она старалась деликатно намекнуть на необходимость скорейшего отступления:
– Пооооль. Ты понимаешь, я сижу и думаю обо одном: в моем холодильнике ерш. Я есть хочу. Ерш хочу есть. У меня там даже пиво есть.
– Нет, твоего ерша я не хочу, но жрать, и правду, хочется. Я последний раз ела в 10 утра. Ну, или хотя бы коньячку.
– Да, с коньячком было бы легче.
Пока мы мечтали о еде и напитках, опять грянула музыка. На этот раз я уже отчетливо различала и саксофон, и рояль. Вот только звуки настойчиво не сходились в мелодию. Чистейшая анархия и бардак. Сложность восприятия стремилась к приступу тахикардии. Мне на секунду показалось, что эти люди на сцене не настоящие. Стало ясно, джаз – музыка для стойких на нервную систему людей. Не для меня, одним словом. Светлый зал, заполненный восторженными людьми, все больше напоминал пыточную. Последние остатки уважения к искусству испарились минут за 15 до окончания концерт. Я сдалась, и мы выметнулись из зала, не дождавшись цветов, аплодисментов и воплей «бис». Мы бежали по парадным лестницам филармонии, как будто что-то украли. Переглядываясь мы стремительно оделись и вышли на улицу. Там закурив по сигарете, мы признались друг другу и вселенной:
– Джаз прекрасен. Но ерш вкуснее!
Воскресенье, 23 февраля