Неизвестно почему, но эта фраза нас обоих ужасно развеселила, и мы принялись хохотать, ловя на себе обескураженные взгляды коллег и пожарных. И это веселило нас ещё больше.

— Ты домой или в больницу поедешь? — спросил меня Кэйташи, когда мы успокоились. — Наглотался дыма, лучше бы почиститься.

Я хотел ответить, мол, что я там в этой вашей больнице не видел, но потом снова обернулся на горящее здание и подумал, что меня устранить куда проще будет именно дома. Вдалеке от ненужных глаз, так сказать. А затем вспомнил ещё один немаловажный факт.

— Изао в ту же больницу отправят? — спросил я, глядя на старшего инспектора, который, несмотря на то, что пострадал и он сам, и его участок, выглядел ужасно довольным. — Под охраной?

— Правильно мыслишь, сынок, — кивнул мне Кэйташи. — Охрана у вас будет, у обоих, но за ним всё равно нужно будет присматривать.

— Тогда в больницу, — ответил я, чем заслужил уважительный поклон от подтянутого японца. — А ты-то сам?

— А, — он махнул рукой. — У меня и нет ничего толком. Так, ерунда, пару ожогов. Уже обработали, — и он приложил указательный палец к губам.

Значит, что-то задумал, о чём пока не стоит говорить вслух. Нас могли подслушать.

— Больница специализированная, для полицейских, — на что-то намекая, проговорил мне Кэйташи. — Там лечат представителей и других спецслужб.

— Хорошо, — кивнул я, радуясь, что не будет обычных нудных больных. — На связи.

— Разумеется, — ответил Кэйташи и похлопал по каталке, на которой я лежал.

После этого меня загрузили в фургон и повезли в больницу. По дороге я думал, о чём пытался мне намекнуть старший инспектор? Ладно, полагаю, я это пойму сам. Либо жизнь мне покажет. По крайней мере опасности я никакой не чувствовал.

«С другой стороны, — подумал я, — чувство опасности могло и притупиться. Не каждый же день на тебя то с отвёрткой кидаются, то приходится с крыши горящего здания прыгать».

В больнице меня встретил улыбчивый доктор с небольшой бородкой, что у японцев было не сильно распространено, и в очках.

— Здравствуйте, Такаяма-сан, меня зовут Омори Тэтсуя. Я — ваш лечащий врач, — он поклонился мне, а я мог только кивнуть головой, потому что до сих пор лежал на каталке. — Отравление угарным газом и продуктами горения? — он не спрашивал, а, скорее, уточнял, читая написанное в сопроводительном документе. — Ага, понятно. Как сейчас себя чувствуете?

— Да вроде бы ничего, — я попытался пожать плечами, но вышло странно. — Но я ещё не вставал на ноги, поэтому не могу оценить на все сто процентов.

— Сейчас в палату приедем, и попробуете, — сказал мне доктор, по-прежнему улыбаясь. — Там со всех сторон есть специальные поручни, так что удержитесь, если голова закружится. А для начала я посмотрю, как ваше самочувствие.

— Хорошо, спасибо вам, — ответил я, думая только о том, что мне сейчас было важно. — Там со мной ещё человека привезли…

— А с медикаментозным отравлением, да, я знаю, — кивнул доктор и блеснул очками. — У меня есть пометка, что вас надо рядом положить. Есть что-то о чём я должен знать?

Поразившись филигранной учтивости, прозвучавшей в последнем вопросе, я чуть было не выпалил, что это важный свидетель, но в последний момент прикусил язык. Видимо, угарный газ ещё до конца не выветрился из моей крови.