Саб-Зеро тоже оказался небесполезен, его манипуляции били Саламандру, хотя и не были столь эффективны, как хотелось бы. Но хотя бы не лечили, как Лютиков. Ручеёк стояла возле нас, время от времени восстанавливая Бастиона и, намного реже, Шпионку. Виолин вообще крутилась волчком, обрушивая лавину ударов на противника, иногда меняя оружие. Судя по всему, кинжалы опять оказались не особо эффективными, и большинство ударов девушка наносила моей палицей и какой-то дубинкой, похоже, сделанной из льда. Корневище орудовал мечом, раз за разом врубаясь в одну из ног монстра. В то же время ему приходилось блокировать атаки кристаллическими когтями, которые не только наносили тяжёлые удары, но и пытались его заморозить. Как и практически все в этом боевом плане, не зря же эти теплицы льдистые. Сверху и по бокам чешуя Саламандры была довольно крепкой, а вот брюхо явно было помягче, поэтому мои редкие Гейзеры тоже вносили свою лепту в общее дело. Но большую часть времени мне приходилось уделять удержанию ног чудовища на месте. Несмотря на то, что радиус Оков позволял сковывать сразу пару лап, не скажу, чтоб это было легко — Саламандра продолжала выламываться из земли, и, если бы не Саб-Зеро, у неё бы уже давно получилось.
Как раз, когда мы смогли нанести 4500 урона, при этом неплохо поранив одну переднюю лапу и одну среднюю, она и сумела освободиться. В среднюю в основном стрелял Пробей, чтобы не зацепить своих. Поэтому она напоминала подушечку для иголок, а пробившие конечность насквозь, снаряды из ловушки противно скрипели по боковой чешуе. В это время хвост Саламандры изогнулся над её головой, на манер скорпионьего, и ударил перед мордой, целясь в Корневище. Он успел отскочить, но споткнулся, и упал на одно колено. Кристалл в хвосте, промазав по нему, ярко засветился и ударил по полу. Раздался мелодичный стеклянный звон и от места попадания начали расходиться круги ледяных нагромождений. Щит принял на себя особо сильный удар, и даже немного вогнулся, но не сломался. Вся нижняя часть тела Бастиона оказалась закована в лёд. Виолин ушла от урона простым сальто, прыгнув вперёд, на уже возникшие куски льда. Её баланс был прекрасен, она ходила по выдающимся столбикам, как танцовщица напополам с японским ниндзя. Конечно же, не забывая постукивать монстра, который и сам восстанавливался после удара. Ручеёк приняла удар на какую-то защитную сферу, которая вообще не дала льду прикоснуться к ней. К нам волна холода добралась сильно ослабленной, и была не выше колена. Я поднял Земляную Волну на максимально доступную мне высоту, поэтому и урон, и захват были довольно слабы.
Слишком много льда не лучшим образом повлияли на моё средство передвижения. Но зато я уже стоял практически сверху, а лёгкую наледь на ботинках оббил не напрягаясь. Пробей, хоть и покрылся льдом до колен, особых неудобств тоже не испытывал. Он всё равно стоял в боевой стойке, удобной для стрельбы, и менять положение не было необходимости. Он и Виолин остались единственные, кто не прекращал бить Саламандру. Даже Саб-Зеро пришлось потратить немного времени для освобождения, да и для сбора льда. Я так понял, что как базовый материал, он превосходил тот, которым пользовался он сам. Поэтому, как только он вернулся к атаке, Ледяные Копья стали наносить больше урона. Оковы же как мои, так и Саба, потеряли смысл. Пока мы выползали изо льда, босс полностью освободил свои лапы, а новые Оковы разбивал за секунды. Как хорошо, что развить полную скорость он не мог. Но даже так, монстр резко кинулся на Корневище, пытаясь достать его своими когтями, пока щит вморожен в пол. Режущее лезвие спаты плохо разбиралось с поймавшей хозяина стихией, даже рукоятью получалось разбить больше льда, чем им. Виолин, бросившись за Саламандрой, нанесла ей только один оглушающий удар, а потом бросилась обстукивать застывшую воду дубинками. Таким образом щит и большая часть туловища были на свободе, а здоровье восстановила Ручеёк, заодно включив что-то типа ауры, которая восстанавливала здоровье по единичке за несколько секунд, зато всем.
Теперь, когда её подвижность ничего не ограничивало, Саламандра попыталась развернуться на полную. Рывки, подобные предыдущему, начали повторяться, и не только в сторону Бастиона. Один раз Саб-Зеро пришлось выставлять ледяную преграду, чтобы защитить подругу, а другой Корневище чуть ли не за хвост оттаскивал чудовище от Виолин. Шпионку быстро подлечили, а сама Целительница не пострадала. Иногда у меня получалось прервать разгон ящерицы на полпути, но, к сожалению, не каждый раз. Оковы рассыпались сразу же, как только в них попадала Саламандра, но на этом рывок и заканчивался, и к ней подбегал Бастион и перемещал её внимание на себя. Кроме этого, я по разу обновил Камнекожу на соратниках, и постреливал Гейзером под брюхо монстра. Ах да, ещё я снова вызвал Волну, как только ледяных торосов стало поменьше. Только мы опять настроились на спокойную работу, как сняли монстру вторую четверть здоровья. В честь этого он решил сделать нам ещё один сюрприз.
Мои товарищи ожидали, что Саламандра снова применит своё Кольцо Льда, но она только прикрылась одним рядом выростов и укрывшись за ним, начала подпрыгивать, выбивая странный ритм когтями и хвостом. Стены вокруг нас ожили, на них разгорались кристаллы, начиная с белого, мёртвого света, постепенно наливаясь синевой, достигая того же цвета, что и у Саламандры. Виолин приказала всем собраться у входа. Как обычно, Бастион стал впереди, а остальные сгрудились за ним. Кристаллы ожили и начали выползать из стен. Они освещали тех, из чьих тел они торчали. Более мелкие саламандры появлялись из дырок в стенах на зов старшей сестры. Корневище перекрыл щитом проход, не давая мелким ящеркам добраться до нас. Когда почти все миньоны собрались перед щитоносцем, под ними образовалась позёмка, кружась на месте, она двигалась всё быстрее и быстрее. Сначала я подумал, что это ещё одно умение большой Саламандры, но, когда рядом со мной резко выдохнул Саб-Зеро, а младшие монстры оказались обложены льдом, я понял, что это была наша атака. Это же подтверждала целая простыня Эфирных надписей, промелькнувших перед моим взглядом.
Дополнительное приглашение никому не понадобилось, все начали атаковать, не давая противнику опомниться. Я привычно палил Гейзером, нанося довольно неплохой урон. Когда количество ящерок уменьшилось вдвое, к ним подоспел и сам босс. Стало сложнее, позёмка не могла замедлить Саламандру, и наносила ей заметно меньше урона. Она сама же била хвостом по стенам, высекая осколки льда и камня, которые летели в нас не хуже шрапнели. Досталось всем. Небольшие числа урона от каждого снаряда складывались во внушительные числа, особенно для манипуляторов. Никто из нас троих не мог похвастаться высоким количеством здоровья, ведь наши характеристики изначально давали только по пять пунктов на единицу. У Целительницы и Криоманта были вещи, добавляющие понемногу ценного ресурса, а у меня такой предмет был вообще только один. Ручеёк не стала ждать, и сразу подлечила нас, а Виолин приказала убраться от обстрела. Сама она перепрыгнула через Бастиона и побежала вперёд, вырезая мелких и уворачиваясь от атак босса. На младших саламандрах, не успевших нарастить твёрдую чешую внахлёст, её кинжалы работали на отлично, уменьшая здоровье с огромной скоростью. Осадник теперь стрелял чуть медленнее, зато каждый выстрел из тяжёлого лука, попадал как минимум в две цели.
Когда мелких противников осталось только пятеро, Корневище применил «Привлечение внимания» и выскочил наружу. Все шесть саламандр бросились на него, забыв о спрятавшихся в коридоре манипуляторах. Теперь мы снова могли вернуться в бой. Ручеёк принялась пополнять здоровье бойцам, а мы с Криомантом продолжили обстрел. Саб-Зеро вырастил хитрый кусок льда на месте и так покалеченной Осадником лапы Саламандры. Выстрел Гейзером под хвост тоже не добавил гигантской ящерице радости. Она даже хотела развернуться ко мне, видимо высказать возмущение, но Корневище как раз нанёс сильный удар ей по морде. Зубастая пасть скользнула по щиту, сорвав окантовку и чуть было не сломав руку Бастиону. Саламандра выплюнула полосу металла, угодив по спине последнему из миньонов. Тонко взвизгнув, ящерка бросилась бежать, но неудачно выбрала направление — прямо на Виолин. Разобраться с пресмыкающимся взяло у девушки всего несколько секунд, саламандре и так досталось, и кусок металла от своей же сестры стал для неё последней каплей, доведя до паники.
Бой опять перешёл в затяжную фазу, хотя чудовище дралось куда яростней. Ручеёк еле успевала наполнять себя энергией из своего вместилища, чтобы подлатать Корневище. Его щит уже был почти сломан, поэтому ему пришлось поменять его на запасной. По мере попаданий по чудовищу кристалл в его хвосте всё сильнее наливался синим цветом. Волны холода, исходящие от него, тоже становились всё сильнее. Целительнице даже пришлось вскипятить лужу возле себя, чтобы как-то согреться. Все попытки Саламандры прорваться к нам были успешно отбиты, а у неё самой пострадала ещё одна лапа и часть чешуи на боку. Теперь она старалась меньше бить кристальными когтями и больше хвостом. Если защищаться от него покрытый наледью Корневище ещё успевал, то контратаковать уже нет, его скорость сильно упала. Виолин приходилось отдуваться за обоих, хотя и она стала двигаться медленнее. Единственный, кто чувствовал себя прекрасно в этой атмосфере был Саб-Зеро. Он успевал везде, атаковал, создавал защитные стены льда, которые перенаправляли холодный воздух подальше от нас. Его попытки сковать Саламандру льдом не были особо эффективны, но иногда помогали нашим бойцам ближнего боя, сбивая атаку или не давая сбежать. Пробей размеренно выпускал стрелу за стрелой, иногда стряхивая осадки с ног. Мне тоже стало сложнее, почти весь пол и стены затянуло застывшей водой, Волна снова отключилась, а Гейзеру и Оковам приходилось пробиваться через дополнительную преграду.
Когда, по моим расчётам, мы сняли третью четверть здоровья босса, его поведение снова изменилось. Он отпрыгнул от Бастиона, чуть не зашибив Виолин, и крутанулся на месте, при этом ярко разгоревшийся кристалл хвоста описал круг по полу. Окружность, описанная кристаллом, выстрелила вверх полупрозрачное поле, отделившее нас от Саламандры. Её хвост поднялся, направляя на нас синее сияние. Места, куда попадал луч, сразу промерзали и прорастали новым льдом, похожим скорее на голубоватое стекло. К сожалению, не по хрупкости. Когда один из лучей попал совсем недалеко от нас, Пробей оттолкнул меня, но сам не успел отбежать, и его сковало почти по пояс. Хорошо хоть, что здоровья у него не так мало, как у нас. Ручеёк залечила быстро убегающее здоровье лучника, и снова обратила всё своё внимание на Корневище и Виолин. А мы с Сабом стали вытаскивать Осадника из ловушки. Разбивался лёд очень тяжело, тем более что у меня не было ничего, кроме копья троглодита, которым я и пользовался, как ломом. Криомант сначала создал себе кирку изо льда, но потом стал просто собирать материал, что вышло намного быстрее.
Пока мы освобождали товарища, бойцы ближнего боя пытались приблизиться к чудищу, но защитное поле не давало им такой возможности. Когда кто-либо пытался прикоснуться к щиту, он сразу отвечал заморозкой этого места. Удары и выстрелы поле отбивало, не давая им проникнуть внутрь, правда не со стопроцентной вероятностью. Некоторые стрелы Пробея всё же прошивали защиту и доставали босса. Мои же снаряды проникнуть сквозь завесу не могли, пришлось бить по старинке, снизу. Даже сквозь ледяной покров пола я наносил какой-то урон. Видимо, с той же проблемой столкнулся и Саб-Зеро. Криомант тоже начал использовать свою стихию под лапами и животом Саламандры. Ледяное покрытие после его атак становилось тоньше, а иногда даже исчезало вообще, собираясь в снаряды. Я не замедлил воспользоваться прорехами, чтобы увеличить свой урон. Синхронизироваться с манипулятором льда было не легко, но я старался. Было намного лучше дать один Гейзер на полную, чем два-три ослабленных. Хотя поле защищало Саламандру от большинства атак, именно от наших увернуться она не могла, места внутри не оставалось. Тем не менее, мне ситуация не нравилась. По сравнению со здоровьем босса, то, что я делал — это так, царапины. Раз уж моя помощь не такая и ценная, нужно найти альтернативный способ.
Поле холода шло ровно вверх от прочерченной кристальным хвостом окружности, не замыкаясь сверху, поэтому можно было попробовать ударить с потолка. К сожалению, света было недостаточно, а Чувство Земли, да все мои умения, не доставали радиусом от входа. Самым логичным было подойти поближе, но нужно было сделать это, не попадая под атаки Саламандры. Поэтому продвигался вперёд я довольно медленно, отслеживая движения хвоста. Наконец, область потолка над чудовищем вошла в радиус Сдвига Земли. Конечно, свод пещеры, это вам не песчаный пляж, так сказать. Камень сверху не уплотнялся, и двигался не особо большими кусками. Отделённые умением камни падали вниз, но из-за небольших размеров урон наносили не больше Гейзера, а чаще даже меньше. Да и попадали далеко не всегда, целиться сверху было намного сложнее. Тогда я попробовал сделать так же, как Саб-Зеро, когда мы вытаскивали Пробея. Криомант тогда убрал лёд снизу по периметру, и замороженные ноги легко было убрать с места, а потом уже доломать остальной материал. Так и я, начал «копать» вокруг выбранного куска потолка, стараясь скидывать отвал на босса. Ему, в принципе, было наплевать на каменную крошку с потолка, и без неё событий вокруг хватало. А вот когда с потолка, наконец-то упал валун, размером с футбольный мяч, Саламандру проняло.
Такой комплимент не мог остаться без внимания, и луч из хвостового кристалла пошёл гулять по потолку, ненадолго освещая его. Лёд на своде не задерживался, обрушивая вниз мини-лавину. Немного присыпало Саб-Зеро, Виолин успела увернуться от прозрачной глыбы, но её слегка задело осколком, а остальные вообще не пострадали. Зато, когда Саламандра ударила ровно вверх заметил над ней ещё более заманчивый вид. Целый сталактит висел прямо над задней частью монстра, поблёскивая сыростью. Когда бешенство окончилось, я начал новый подкоп. Или «надкоп», так сказать. Хорошо ещё, что я совсем не интересовал ящерицу, видимо она так и не сообразила, кто был виновником камнепада, а отвлекающих факторов хватало. Защитный барьер стал ещё более прозрачным, и стрелы Осадника проникали сквозь него заметно чаще. Я наконец-то пробился сквозь основание сталактита и отправил его в короткий полёт. Уже на самом подлёте по нему полоснул ледяной луч из хвоста, сразу утяжеляя снаряд как минимум раза в полтора. Хрусть! Острая часть сталактита не заметила такую мелочь, как чешуя и задница Саламандры. Каменный обломок, облепленный льдом, пробил монстра насквозь и вошёл в пол.
Защитное поле пару раз мигнуло и исчезло. Саламандра тонко засвистела так, что заложило уши. Её задние лапы разъехались, пришпиленные камнем, хвост вяло трепыхался. При этом, передние две пары ног вцепились в пол, и совершали короткие мощные рывки. Подскочивший ближе Корневище еле заблокировал укус, ударил в ответ, но меч скользнул по чешуйчатой голове, сбивая наледь. Удар передней лапой прошёл под щитом и попал в бок, два когтя пробили броню. Кристаллы на них ярко вспыхнули и здоровье Бастиона резко поползло вниз. Ручеёк начала действовать так быстро, что её руки чуть не слились в неясное марево. Саламандра дёрнула лапой, и парень в тяжёлых доспехах отлетел на несколько метров, а потом проехал ещё столько же по скользкому полу.
— Уберите с него лёд! — Кричит Ручеёк.
Действительно, на месте раны торчит хорошая глыба порядком надоевшей замороженной воды. Виолин успевает первой, и начинает бить по наросту «Грозой», вторая дубинка ломается после второго удара. Следом за ней Саб-Зеро откалывает куски льда с помощью манипуляций. Когда внешняя часть доспеха очищена, скорость уменьшения жизни снижается. Бастион, с помощью товарищей, встаёт на ноги и, покачиваясь отступает к Целительнице. Саламандра в это время продолжает свои рывки, её не отвлекают ни мои Гейзеры, ни стрелы Пробея. Те из них, которые попадают за сталактитом, даже не наносят урона. Слышится треск разорванной кожи, на землю падают несколько чешуек, ящерица отбросила свой хвост, а вместе с ним и кусок зада. Из открытой раны виден кусок позвоночника, состоящий из тех же кристаллов, что и когти. Ещё оттуда торчат какие-то органы и кровеносные сосуды, не знаю, что там такое в них течёт. Рана медленно затягивается, как будто стягиваемая шнурком горловина мешка.