Глава 7

Дайте мне парабеллум!

Настроение было отличное, физическое состояние – словно уже помолодела, но после дальнего и длительного похода к участковому Прасковья Григорьевна все равно еле сумела дойти к родному дому. Да и к соседке пришлось по пути заскочить – о поставках молока договориться. Вот силёнки-то вместе с жизненной энергией и кончились. Только и смогла что войти во двор да усесться на лавочку возле калитки.

Наблюдавший за ней через окошко Александр ещё раз осмотрелся вокруг и всё-таки не выдержал – выскользнул во двор, чтобы помочь. Но вначале поднёс кружку с настойкой из тех трав, лекарств и прочих ингредиентов, что отыскались в доме у запасливой хозяйки.

– Это ты зря, – еле слышно бормотала старушка. – Вдруг кто увидит…

– Меньше говори, больше пей! – наущал мальчуган, придерживая кружку. – Как раз должно было всё настояться…

Они уже второй день как перешли на «ты» и нисколько не заморачивались во внешних отличиях своего возраста. Академик уже давно привык общаться с людьми престарелыми, а Прасковью уже не обманывал детский голосок и ангельский лик розовощёкого мальчугана. За каждым его словом ей виделся почтенный седобородый старец, один вид которого вызывал уважение, а то и робость.

Так что слушалась, пила и чувствовала, как силы понемножку возвращаются в дряхлое, измученное непомерной нагрузкой тело. И пока Александр отнёс рюкзачок в дом и вынес трость для дополнительной опоры, старушка дышала совсем иначе и говорить стала уверенней.

– Давай в дом!

– Вместе! Опирайся на меня! Давай, давай!.. Я ведь тебе с утра уже доказал, что по силе превосхожу детей, которым восемь, а то и девять лет.

В самом деле, малой подталкивал и поддерживал на удивление мощно, цепко. Да и во время утренней зарядки показал необычную атлетическую сноровку, силу и неуёмную энергию. Приседал, отжимался, ходил колесом, подкидывал лихо весьма тяжёлые гантели и даже пытался с разгона пробежать два-три шага по стенке. В общем, вёл себя как разбушевавшийся торнадо и приговаривал при этом:

– Эх, Прасковья! Скоро сама прочувствуешь, как это – возвращаться в молодое крепкое тело. Поверь – меня распирают феноменальные ощущения. Кровь так и кипит! Кажется, что оттолкнусь посильней и в небо взлечу. Дышится настолько легко, словно вокруг не воздух, а нектар пополам с кислородом. А сознание – словно в лучшие молодые годы. Ясное, чёткое мышление, сообразительность – максимум от возможного. Утром проснулся, и пока лежал, с восторгом ощущая себя и ощупывая, успел проблему одну решить, над которой несколько последних месяцев бился безрезультатно! Представляешь?!

Козырева смотрела на мальца с восторгом и завистью, пыталась представить… и не могла. Зато с какой-то дрожью во всём теле желала сбросить с себя оковы старческой немощности. Хотелось вздохнуть полной грудью, убрать дрожь конечностей, избавиться от постоянного нытья суставов. А удастся ли?.. И как именно?.. И когда?..

Последний вопрос и начал обсуждать Александр Свиридович, когда его напарница чуть оклемалась, взбодрилась после напитка, сделанного опытным геронтологом, и смогла спокойно разговаривать.

– Пока брёл через лес – тащил даркану на себе. И всё время проклинал её тяжесть. Ну и один немаловажный факт: бляху можно засечь, если она будет находиться на одном месте, и одновременно использовать созданное мною устройство. Делал я его для себя, но, превратившись в ребёнка и ожидая одного направленного и второго спонтанного перемещения в пространстве, вынужден был отдать устройство Верочке. Иначе я бы его не донес. По логике, Верочка должна была меня догнать сразу, а потом и здесь отыскать, получив от меня очень примерные ориентиры леса…

– Верочка? Та самая телохранительница, которой ты доверяешь?

– Она самая. Никому я больше довериться не мог. Хотя не могу утверждать, что она стала лояльной мне на сто процентов. Больше всего её впечатлило моё обещание помочь с омоложением её престарелым родителям. Уж очень они оба дряхлые, хотя им нет и семидесяти… Но что-то у неё пошло не так, вполне возможно, что её убили. Потому что на первой точке смещения я её так и не дождался. А потом меня зашвырнуло в ваши края. И во времени отнесло на шесть суток назад.