Кристаллы на дверях Комнаты вновь засветились. Сильвия потерла руки.

- Итак, кто еще желает присоединится к ставкам? Корион, ты ставишь? - Сильвия повернулась к Кориону, но тот проигнорировал вопрос, внимательно глядя на двери.

Первое же мгновение этого сеанса ему не понравилось. Что-то пошло не так, но он никак не мог понять что. Кристаллы светились фиолетовым светом — это была самая маленькая мощность, настройки иллюзий тоже не изменились. Но какая-то важная деталь никак не давала покоя.

Сидящий на самом краю стола филидов семикурсник внезапно вздрогнул, побелел, метнул дикий взгляд на двери Комнаты и выскочил из-за стола.

- Директор, остановите Испытание!

Мерфин и Мэдог нахмурились.

- Что такое?

- Ему больно! Его надо вытащить оттуда! – закричал филид, подлетев к столу преподавателей и схватив директора Аунфлая за руки. Корион узнал в мальчишке Брана Олсена, самого талантливого эмпата своего поколения. Правда, никто не знал, как такой талант приспособить к работе - контроль у Брана был слабый. То, что он присоединился к пиру, было почти чудом.

- Чего рот раззявил, директор? Живо отменяй Испытание!  - гаркнула скрипучим голосом бабуля Хим, разом сбрасывая с себя сонную одурь.

С бабулей Хим в свое время не спорил даже Владыка Златовлас. Лорд с директором переглянулись и дружно сложили знак отмены. Сверкнула молния, и Комната остановила работу. Двери чуть приоткрылись, но ученик не вышел. Дети взволнованно загудели, вытягивая шеи.

- Почему он не выходит? - обеспокоенно заерзала Сильвия.

Бледный как смерть Бран беспомощно глянул на неё, на целительницу.

- Ему было очень плохо...

Корион первым выскочил из-за стола и, прихрамывая, побежал к Комнате. Он наконец-то понял, что ему не понравилось — датчики состояния.   Стрелки на нем скакнули за предел значений, практически спрятавшись за окантовкой циферблата. А поскольку у предыдущих детей они высоко не поднимались, учителя просто не обратили на это внимания!

Корион толкнул двери, и сияние Светоча упало на золотистые кудри, заиграло на многочисленных плетеных браслетах, которыми были увешаны безвольно раскинутые тонкие руки. Корион скривился при виде лужи рвоты, осторожно перевернул подростка и после секундного замешательства вспомнил, где видел это лицо. Вадим Волхов, мальчик, который слишком много знал об Инквизиции.

Его кожа светилась мягким солнечным светом. От прикосновения он коротко болезненно всхлипнул, раскашлялся и мазнул по Кориону мутным невидящим взглядом прежде, чем его глаза закатились. Если это был магический выброс, то он был очень странным.

- Поверни его набок, - велела Элиза, опустившись рядом, и плавно провела руками над мальчишкой, пока Корион устраивал его в правильное положение и безо всякой брезгливости доставал пальцами остатки рвотных масс изо рта. Длани засветились, над камнями вспыхнули знаки. Целительница прочитала их и нахмурилась.

- Что с ним? – хором спросили Мерфин и Мэдог.

- Он в иллюзии Комнаты Испытаний – это точно. Но почему такая реакция, не знаю, - призналась она. – Воздействие не было настолько сильным, и насыщение магической оболочки идет тоже в пределах нормы.

- Датчики состояния зашкалили, - нервно сказала Сильвия. – И показания не меняются!