«Он намерен заключить союз с победителем!» — поняла она и неожиданно, встала.
Акрам удивленно шагнул назад.
— Я все поняла! — произнесла Тахира и посмотрела ему в глаза.
Лучше бы она не делала этого. В самой глубине ее глаз, принц прочитал не осуждение и гнев, нет, с этими чувствами он бы смирился. В ее глазах он увидел сочувствие к себе и своему народу.
— Простите, мой повелитель, что отняла ваше время! — принцесса поклонилась и сделала знак рабыням, после чего повернулась к акраму спиной и решительно шагнула прочь от покоев и стражников, что продолжали стоят на своем посту.
Прочь от мужа, проводившего ее пристальным взглядом и понимавшего, что сейчас произошло нечто такое, после чего его отношения с женой вряд ли останутся прежними.
Рабыни помогли мне облачится в тренировочные одежды. Стоя перед зеркалом, я смотрела на свое лицо, понимая, что уже не вижу в отражении себя прежнюю.
Эта Майрам мне не нравилась. В ее глазах появилось странное выражение с оттенками стали и золота. Изменился и сам взгляд. Прежде мягкий и покорный, смотревший на мир открыто и готовый любить и дарить эту любовь, он стал жестким и решительным. У меня были хорошие учителя, научившие меня жизни и увы, едва не лишившие ее.
— Принцесса, сколько сегодня возьмете с собой сопровождения? — спросила одна из рабынь, поправлявшая широкие штаны у моих щиколоток. Как по мне, действие, глупое и лишенное смысла. Уже через некоторое время одеяние станет пыльным и пропитается потом, но рабыни готовили меня так, словно я иду не на тренировку, а на пир.
С некоторых пор я сократила свою свиту и брала с собой одну-двух девушек приличия ради. Во Дворце, где все готовились к нападению и, возможно, осаде, были нужны все свободные руки. Я понимала Вазира и его желание защитить свой город, но мне казалось неприятным и обидным, что он так мало верил в силы своего сына Шаккара…или просто знал больше, чем я?
Внезапно услышала какой-то шум и за дверью раздались приглушенные голоса, один явно принадлежал мужчине. Я насторожилась и сделала знак суетившимся рабыням. Они поняли и отошли, потупив глаза и, почти в тот же миг, в покои вошла одна из рабынь, что стояла у дверей. Она поклонилась и произнесла:
— Моя госпожа! — снова поклонилась и опустила глаза. — К вам пришел человек. Просит принять и хочет говорить с вами!
— Кто? — спросила я немного не понимая, как мужчина смог так свободно попасть в мои покои, но едва услышала ответ, как все стало ясно.
— Жрец Исхан! — проговорила рабыня и опустила голову ещё ниже.
«Что надо этому страшному человеку?» — мелькнула мысль, но губы уже разомкнулись, и я услышала собственный голос, проговоривший:
— Впустить!
Рабыня попятилась назад, а я жестами приказала служанкам удалиться. Не хотелось, чтобы они подслушивали наш разговор с Исханом.
Жрец вошел стремительно. Дождался, пока из покоев выйдет последняя из моих рабынь, а затем посмотрел мне прямо в глаза. Я ответила ему немигающим пристальным взглядом, понимая, что теперь взор не отведу.
Мужчина поклонился и тут же произнес:
— Приветствую тебя, принцесса Майрам. И спасибо, что согласилась принять меня!